«Одна женщина, которая страдала кровотечением двенадцать лет,» (Мк. 5, 25).
В числе эпизодов, где лаконичный Марк пространнее других евангелистов — описание болезни «кровоточивой» женщины. Иногда утверждают, что к медицинским подробностям внимательнее Лука, вроде бы врач, но в этом случае это не оправдывается. Может, именно потому, что Лука блюдёт злосчастный принцип корпоративной солидарности и не хочет критиковать коллег. Кстати, гинекологов — вряд ли дети, слушающие Евангелие, понимают, из какого места шла кровь. В Помпеях сохранились медицинские инструменты, в том числе, гинекологические, показывающие высокий уровень медицинской техники эпохи Иисуса. Но в любую эпоху при любой технике останутся неизлечимые болезни, и главная из них истечение из человека жизни.
Современники, конечно, прекрасно понимали, что именно у женщины кровоточит, это создавало фон рассказа, в котором вновь и вновь повторяется слово «прикоснуться». Женщина прикасается к Иисусу, Иисус прикасается к умершей девушке и воскрешает её. Прикосновение обретает особое значение, если автор смотрит на Иисуса не просто как на человека — ведь архаическое общество поощряет взаимные прикосновения как средство общения, но запрещает прикосновение ко всему, связанному с Богом (и с тем, что противоположно Богу — с нечистотой). Благодаря Христу совершается переворот: «личное» всё более означает «неприкосновенное», а «святое» есть именно то, что даётся для соприкосновения Бога и человека — в Евхаристии, в таинствах, в Церкви. Прикосновение к Христу, наверное, безумие и бред, но оно исцеляет каждого прикасающегося — не всегда от его личной болезни, но всегда от безжизненности, от общей болезни человечества — разобщённости. Ладони людей соприкасаются навечно, когда они встречаются в ладонях Христа.