Богочеловеческая комедия - Вера.
Воскресение. - Семенова. - Федоров.
9 декабря 2014 года умерла Светлана Григорьевна Семёнова, специалистка по Николаю Фёдорову, несколько раз бывавшая у меня на программе. Полгода назад была у нас и её дочь Анастасия Гачева, передала от матери несколько книжек, в том числе мемуары, из которых я не без удивления понял, что мы значительно дальше друг от друга, чем казалось мне. Но в её размышлениях о Евангелии многое меня «торкнуло». Вот книга о Фёдорове, размышления о карамазовском бунте – недопустимо-де Царство Божие, если в его основе слезинка ребёнка. Все воскреснут и примирятся – фу, какая гадость, бесчеловечность. Бог – кошка, играющая с мышками. Полупридушит, потом всех собьёт в кучу – целуйтесь друг с другом.
Это рассуждение, пишет Гачева, «несовершеннолетнего религиозного чувства», когда «есть на кого обижаться». Только это рассуждение не всякого «несовершеннолетнего», а того несовершеннолетнего, которого «наказывают», «учат», а попросту говоря – порют. И никогда не понять рассуждений немецких философов о совершеннолетии, если забыть, что несовершеннолетних – пороли. Смердяков – сын («незаконный») Карамазова, сам поротый-перепоротый, возводит порку в мифологему:
«Все шельмы-с, но с тем, что тамошний в лакированных сапогах ходит, а наш подлец в своей нищете смердит и ничего в этом дурного не находит. Русский народ надо пороть-с, как правильно говорил вчера Федор Павлович, хотя и сумасшедший он человек со всеми своими детьми-с».
Парадокс в том, что сын Карамазова в множество «всех своих детей» не входит. Что уж говорить об эротизме «ответственности» в том же романе:
«Мы оченно, говорит, любим пуще всего девок по приговору пороть, и пороть даем все парням. После эту же, которую ноне порол, завтра парень в невесты берет, так что оно самим девкам, говорит, у нас повадно».
Вот и вся русская «душевность» и «соборность».
Воскресению как прянику противостоит – говорит Семёнова – «воскрешение имманентное, произведенное знанием и упорным трудом самих людей, как свершение Божьего задания, с благодатной Его помощью» (2004, 238). Про «благодатную помощь» - так Семёнова отвечает на упрёк в адрес «фёдоровцев», что им Бог не нужен, всё трудом хотят взять.
Правда в жажде «имманентного воскрешения» есть. Это та правда, о которой Иисус говорил, что верующие могут двигать горы и деревья – то есть, двигать то, что не может и не должно двигаться. Подставлять щёки, любить врагов – из той же серии. Невозможное людям, возможное Богу. Необязательное для Бога, обязательное для людей. Жюль Верн назвал подводную лодку – символ внутреннего мира – «неподвижное в подвижном». Реальный внутренний мир – это подвижное в неподвижном.
Человек, каков он создан Богом, есть существо, синхронное вечности – существо стремительное, опережающее всё творение, включая свет, динамичное, бесконечно развивающееся. Человек, каков он без Бога – и неважно, верующий или неверующий – есть существо тормозное, инертное, а в смерти, в грехе, так даже и неподвижное. «Сдвигать горы» означает: «Ребят, вы, если веруете, может сдвинуть то, что должно быть неподвижно, так, может, вы сдвинете то, что должно двигаться – самих себя? А?» Это и есть «внутреннее воскрешение», «второе рождение» и любой из сотен образов, которые придумали люди для обозначения невозможного – возвращения человека к человечности и вечности.
*
Второй пример — Светлана Семенова, энтузиастка учения Николая Федорова о воскрешении мертвых человечеством. Она очень интересно рассказывала об этом у меня на программе. Доктор филологических наук. Автор книг о Тейяре де Шардене, Федотове, о Евангелии. Из последней я почерпнул несколько новых (позитивных) для меня мыслей о понимании отдельных стихов Нового Завета. Живет в Переделкине в доме, который изначально был домом Бориса Пильняка, дружит с о. Владимиром Вигилянским и его женой Олесей Николаевой, с Андреем Золотовым, Валентином Никитиным, с о.Виктором Потаповым. В общем, эталонная "советская интеллигенция". В своей новой книге Семёнова опубликовала собственный дневник.
«Все славянские страны, кроме частично России и Белоруссии (пока!) уже отдались в объятья объединяющейся, сугубо секуляризовавшейся Европы. А та, вроде бы мирно и комфортно устроившаяся, тем не менее — на какой-то иррациональный, неотступно стоящий в подозрении случай — подошла своей военной организацией плотно-плотно … к России. Жио старое недоверие, подозрительность, отталкивающие импульсы перед Россией … раздели от всех ее сокровенных принципов … народное чаяние «нового неба и новой земли» (Семенова С. Тропами сердечной мысли. М.: Порог, 2012. С. 413).
«А чего стоит примитивно-ульгарная дискредитация на основе искаженных и раздутых бытовых «фактов» личности патриарха Кирилла … Как же, так долго в Церкви не было такого сильного пастыря, готового решительно нести вечную нравственную правду христианства, его ценностей и целей в мир, знакомить с ними современный одичавший русский мир, внедрять их в него! … в новый приступ к разрушению так до конца не расчлененной и не добитой России, только начинающей крепнуть и сосредотачиваться, поход пошел серьезнее и от души против одного из ее главных стропил — православия и Церкви» (С. 449).
1992 год: «Разложили нас классно … изнутри подбросили «права человека» и начали через всегдашнего лазутчика и пятую колонну Запада — Польшу («Солидарность и т. д.), а оттуда уже волна пошла а весь лагерь. … разрушили Империю, что 300 лет простояла и где 70 лет СССР-а — лишь последний парадоксально-яркий эпизод. И сейчас работают на всех сепаратистов, что кусками будут рвать единое пространство, в том числе само России. … Свалилась с меня последняя «демократическая» штукатурка … мировой спрут единого неоязыческого, потребительского уклада сдавил весь мир» (С. 500).
И — маленький штришок, но выразительный. Лето 1993 года, Гачева в США беседует с еп. Аркадием Афониным (ошибочно называет его Арсением). Афонин был тогда епископом Сахалинским, но вот — пребывал в США («характер у него брутально-живописный», уточняет Гачева). Давно уже снят с кафедры и вместо Сахалина живет в Москве, настоятель Пименовской церкви у метро Новослободская, в газетных статьях перечисляется среди «голубого лобби» Московской Патриархии (Гачева: «хочет к себе на Сахалин заманить десант молодых проповедников»).
Афонин Гачевой - «разные черные истории». Гачева Афонину про Меня:
«Крещеный еврей — это та самая заблудшая овца, что дороже послушных» (С. 512).
Это — антисемитизм? Да, конечно. Мягкий как шанкр, но именно антисемитизм. Мать Меня была прихожанкой катакомбного священника еще до его рождения, ребенок был крещен сразу же, - ну какой он «крещеный еврей», да еще «заблудшая овца»? Именно этот шелковый антисемитизм очень характерен для той среды, которая чурается живописной брутальности, но еще более — демократической штукатурки.
