Не Свидетель Иеговы сказал, что готов развязать самоубийственную атомную войну, чтобы отправить врагов в ад, а своих православных подданных в рай как мучеников.
Не Свидетели Иеговы устроили массовый «красный» террор, уничтожая десятки миллионов людей, включая бывших друзей, родных, а потом включая и тех палачей, которые уничтожали уничтожаемых.
Не свидетели Иеговы пели и поют «Смело мы в бой пойдём За власть советов И как один умрём В борьбе за это».
Это всё делали атеисты, позитивисты и православные. Формально — православные.
Римо-католик Гитлер покончил с собой, со своей женой, пропагандировал и организовывал массовое самоубийственное сопротивление немцев в последние месяцы войны, так что от его приказов погибли немецкие подростки и взрослые. Римо-католик Геббельс покончил ещё и со своими шестью детьми.
Формально Свидетелей Иеговы не обвиняют в организации массовых самоубийств — их «деструктивность» усматривают в другом. Однако, на самом деле этот мотив борцов с «тоталитарными сектами» есть и в данном случае.
Во-первых, СИ обвиняют в готовности пожертвовать жизнью собственных детей, лишь бы не допустить переливания крови. Этот мотив особенно широко использовала русская атеистическая пропаганда, но и русские православные не гнушаются им.
Во-вторых, отказ СИ от службы в армии с точки зрения «нормальных» людей есть самоубийственная позиция, деструктивная по отношению к социуму. Не будет армии — исчезнут с лица земли народ, страна, человечество. Да-да, к вторжению инопланетян будьте готовы!
Страх перед самоубийством есть один из глубочайших неврозов у любого человека. Страх сойти с ума, страх оказаться овощем или, напротив, страх предсмертных страданий, — это всё его подвиды. Зло не как нечто, приходящее извне, а как нечто, приходящее изнутри меня самого.
Науськивание людей на некие «деструктивные» организации, которые сознательно проповедуют самоубийство как религиозный долг, эксплуатирует эту фобию.
В результате порождаются такие ложные истории, ставшие мифами, как миф о массовом самоубийстве «Народного храма» в Гайане (там люди были отравлены по приказу вождя, самоубийство было инсценировано) или миф о массовом самоубийством в Уэйко (люди погибли из-за непрофессиональной работы государственных чиновников и силовиков, сваливших свою вину на погибших).
Можно сказать, что тоталитаризм начинается как раз с отрицания права на самоубийство. То, что в XIX веке самоубийство считалось преступлением, выживших наказывали тюремным заключением — уже было неблагоприятным симптомом, предвещавшим возможность тоталитаризма ХХ столетия.
Человек не только имеет право на самоубийство, он иногда обязан совершить самоубийство или, по крайней мере, может. Поэтому среди святых есть самоубийцы — например, монахини, покончившие с собой, чтобы не подвергнуться изнасилованию. Слово «самоубийство» вообще похоже на слово «рак», оно обозначает огромный спектр очень разных явлений.
Отрицание права на самоубийство есть обычно утверждение права на убийство. Попытка монополизировать в чьих-то руках распоряжение не только жизнью, но и смертью людей. Вот — тоталитаризм в его высшем проявлении по шкале деструктивности. И тут Свидетели Иеговы с их пацифизмом оказываются как раз мощным антитоталитарным явлением. Ведь любая армия, любая война — сколь угодно оборонительная и превентивная — есть прежде всего безличный акт. Прежде, чем уничтожить врага и защитить свободу, уничтожают свободу человека, делая его солдатом, да и его жизнь в принципе уничтожают, посылая на смерть.
Армия есть организованное сверху коллективное самоубийство. Война есть состязание самоубийц. Побеждает, у кого больше самоубийц под началом.
Может быть, в этом главная причина гонений на Свидетелей Иеговы. Пацифизм есть вызов инстинкту самоубийства в человеке. Есть такой инстинкт, просто его называют мягче — «эскапизм», «тоска», «уныние». Прикинуться ветошью и не отсвечивать. Собственно, все люди, которые радостно заявляют, что «не пользуются интернетом», «не пишут в фейсбук» — они ведь уже совершили частичное самоубийство. Осталось напиться водки или, по крайней мере, запереться в квартире одному и сидеть на стуле, тупо глядя в стену. Главное — в церковь не ходить. Ну и к друзьям, родственникам — тооже.
Да, самоубийства случаются и у верующих, случаются и коллективные, организованные. Самые многочисленные — печально знаменитые «гари» старообрядцев. А ведь это был «ответ» на гонения правительства, это был точный аналог самосожжения Яна Палаха. У людей просто не было других средств протеста. Кончали с собой не худшие, а лучшие — самые совестливые.
Страх перед самоубийством заявляет, что «религиозные фанатики» или «нацистские фанатики» кончали с собой не по своей воле. Их «зазомбировали». Это типичная психология суицида: самоубийца всегда убеждён, что его «довели». Прежде, чем расстаться с жизнью, проявив мощное усилие воли, человек убеждает себя, что он в неволе, что у него «нет другого выхода». Тем не менее, как в отношении верующих людей такое утверждение неверно. Единственный реальный случай массового суицида верующих в современной истории — 1994 год, Швейцария, орден храма Солнца — это 48 людей с высшим образованием, зажиточных буржуа. У таких людей воля крепкая. В том и проблема — никто их не зомбировал, просто каждый сам принял решение. То же относится к российскому тоталитаризму от Ленина до Путина, к нацизму и фашизму.
Можно ли отнести к самоубийственному, «зазомбированному» поведению жизнь среднего русского («совка», «ватника»)? Жизнь законченного циника и конформиста, который знает, что за свой конформизм получит пирожок с гвоздями? Да, это коллективный суицид в масштабе страны. Совмещённый с милитаризмом, но прежде всего — суицид. Инстинкт самосохранения, любовь к детям должны побуждать любого обитателя России немедленно бежать — хоть в Кению, хоть в Сирию, под любые бомбёжки, под любой деспотизм, хуже не будет. Но — не бежим. Групповое самоубийство русского народа продолжает совершаться под причитания о том, как нехорошие религиозные лидеры ведут свою паству к суициду. Вот — настоящий тоталитаризм.