Мф 15 11 не то, что входит в уста, оскверняет человека, но то, что выходит из уст, оскверняет человека.

Мк 7, 15 ничто, входящее в человека извне, не может осквернить его; но что исходит из него, то оскверняет человека.

№78 по согласованию. Фразы предыдущая - следующая. См. в катехизисе аскетика.

Это, как ни странно, "притча" (Мф. 15, 17), но это "притча" в смысле "загадка". Что важно - загадка эта простая, поэтому Иисус сердится на учеников и говорит: "Неужели и вы так непонятливы?" (Мф. 15, 18). Правда, как и все загадки, эта простота далеко не простая, она требует лёгкости в том, кто хочет решить загадку. Задавание загадок есть процесс, который позднее разделился на игру и на юмор. Во всяком случае, большинство шуток есть загадки, рассчитанные на то, чтобы вызвать смех, а смех есть часть игры, - щекотание, которое должно вывести человека из равновесия и тем самым сделать его, с одной стороны, побеждённым, с другой - сделать его более человечным, не надутым истуканом. Вариант загадки, приведенный у Матфея, легче разгадать. Там говорится об исходящем и входящем "из уст", "в уста", а у Марка вообще "из человека", "в человека". "Из человека" можно ведь понять как "исходящее из заднего прохода", и именно об этом будет говорить Иисус в варианте Матфея - "проходит в чрево и извергается вон" (Мф. 15, 17). У Марка же про извержение из чрева нет. Встаёт вечный вопрос: кто точнее отражает высказывание Иисуса? Обычно предполагается, что самый краткий вариант - первичен. Тогда - Марк. То, что при этом загадку разгадать чуть сложнее - ведь размытость слов "исходящее из человека" подталкивает к ложному ответу - govno. Однако, хорошая загадка всегда именно содержит в себе ложный ход, игра в том и заключается, чтобы удержаться от захода в этот тупик. Тем не менее, слово-то если не произнесено, то помыслено, и тогда все слушавшие невольно поморщились от воображаемого запаха. Этот воображаемый запах и наполняет сценку объёмом, воздухом, пусть не очень свежим, и юмором пусть клозетным, зато действенным.

В Евангелии от Фомы эта фраза в ином контексте и выражена как заповедь: "Ибо то, что войдет в ваши уста, не осквернит вас, но то, что выходит из ваших уст, это вас осквернит". Тут она присоединена к предписанию излечивать больных - видимо, имеется в виду, что не надо бояться прикасаться к "прокажённым". Недаром в "Деяниях" особо отмечен случай исцеления тенью апостола Петра - уж очень необычно, обычно исцеление всегда включало в себя телесный контакт.

* * *

Джереми Халтер в своей монографии об отношении к сквернословию в евангельскую эпоху считал эту фразу нелогичной. Ведь Иисус уточняет, что "из сердца исходят злые помыслы, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления" (ст. 19). Но ведь это же не так! Какая связь между прелюбодеянием и речью? Между злыми помыслами и речью? Тем более, что у сходного места Марка нет аналогичной формулы. Следовательно, у Матфея про "язык" дополнено, а первоначально Иисус не упоминал язык.

Между тем, именно у Марка дан прекрасный образец логики, по которой речь - причина греха. Там Иисус обвиняет фарисеев в том, что они "говорят" - то есть, проповедуют - отказ от почитания родителей. Более того, Иисус даже противопоставляет слова фарисеев - слову Божьему. Речь - речь. Софистическое толкование закона (пожертвуй Отцу Небесному то, что потратил бы на отца родного) - это именно речь, слово.

Нужно ли говорить, что точно так же в мысли Иисуса связаны речь и прелюбодеяние, речь и кража? Человек отличается от скотины тем, что любое зло предварительно оправдывает словом. Не просто убивает, а подводит идейную - словесную - базу. Это, мол, праведная месть (или превентивный удар).

Забавно, что тот же Халтер через несколько страниц переходит к анализу послания апостола Иакова - а тут именно учение о языке как творческом (или антитворческом) центре мироздания. Вот - перед исследователем готовое объяснение мысли Иисуса, роскошная экспликация, данная братом Иисуса. А исследователь - не видит написанного. Потому что у него совершенно разные установки при анализе текстов Иисуса и текстов апостолов. К первым - шизоидная гиперкритика с целью показать, что текст сшит из разнородных кусочков, сто раз перелицован, искажен толкованиям и и т.п. Ко вторым - нормальный литературоведский подход. В церковной жизни этому соответствует протестантская традиция, для которой в центре - послание к римлянам, затем послания Павла и других апостолов, и уж в конце евангелия, которые нужно понимать в свете посланий, а не наоборот.

"Выходит из уст" - это же та точка, где пересекаются такое, казалось бы, приземленное Евангелие от Матфея, и возвышенное "в начале было слово". Формы различны, мысль одна, дух один, нерв один. Изучение форм не должно исключать возможности единства содержания. Только возможности - но в данном случае эта возможность есть и действительность. Речь и слова действительно космообразующие явления - или косморазрушающие. Конечно, исследователь на Страшном суде не будет отправлен в геенну за неудачный, ненаучный анализ евангельских текстов, но человек должен быть к самому себе - и к традиции, к которой он принадлежит, включая и традицию исследовательскую - строже любой геенны. А то как бы не впасть в такое вот - безобидное, но все же комическое - прегрешение научным языком.