Мишель ван Эсбрук

Римский примат, Патриархаты, Католикосаты, Автокефалии на Востоке

Primaute, Patriarcats, Catholicossats, autocephalies en orient, in Il primato des Vescovo di Roma nel primo millenio. Ricerche e testimonianze, ed. M. Maccarrone, Vatican 1991, 493-521

Предложенная в рамках настоящего собрания тема, а именно перцепция римского примата в восточных Церквах в I тысячелетии, столь обширна, что ее довольно трудно раскрыть в рамках краткого сообщения. Разнообразие источников, как и разнообразие языков и Церквей таково, что для начала мы обязаны сделать несколько методологических замечаний. Прежде чем погрузиться в историческое развитие, нужно осмыслить идею, для выражения которой нужна подобная программа.

Все имеющиеся в распоряжении источники нелишни, чтобы попытаться приблизиться к исторической реальности. Конечно, для нас важны источники канонические — Никеи 6, Константинопольского 3. Халкидонского 28, но не менее важны литургические и патристические традиции и хронисты. Наконец, нельзя пренебречь и источниками, называемыми легендарными: они очень часто являются mass-media эпохи и часто создаются с определенными целями.. Но при работе с ними всегда нужно учитывать их адаптации к новым политическим обстоятельствам. Чем глубже во времени, тем меньше существующий документ имеет шансов дойти до нас без искажений. Те источники, которые могут служить установлению историчности какого-либо права, скорее всего, не являются цельными произведениями, но составными, если вообще не сфальсифицированным.

Идеальный анализ, особенно для восточной и западной Сирийской Церкви, был выполнен Вильгельмом де Ври. Рассмотрев литургию и патристику, он показал, сначала вне канонических данных[i], как был принят римский примат: можно в качестве резюме процитировать краткий отрывок из анонимной Хроники для 724 г..[ii]: "Episcopus Romae fuit Johannes [II, 533-535] haereticos, et Alexandriae Theodosius [535-566] etAntiochiaeSeverus [512-538]". Монофизитский хронист сохраняет порядок патриархатов, но отмечает в Риме "ересь" халкидонитов. Наконец, Вильгельм де Ври проанализировал, каким римский примат был исторически, через вселенские соборы и vis-а-vis восточные патриархаты[iii]. Мы не будем повторять здесь то, что им уже установлено, однако считаем полезным предварительно провести параллельный анализ в литургике и патристике у армян, грузин и коптов. В рамках доклада это может быть сделано.

Конечно, есть смысл повторить здесь то, что де Ври метко называет классическим текстом обетования примата Петру[iv]. Вставленный в книгу деяний восточных соборов, этот замечательный текст ясно свидетельствует, что в древности в Антиохийской Церкви римский примат быть сам по себе. Напомним обстоятельства: речь идет о легитимности преемства епископа Папы, оттесненного Симеоном бар Саббайе: по случаю Собора 424 г. еп. Агапит из Бет-Лапат напомнил общие принципы здоровой церковной иерархии. Процитируем здесь сам текст Агапита: "И согласно нашему положению, ученики не имеют власти обращаться против своих учителей и ими управлять. Не дано им такого права Христом их Господом согласно справедливым законам, которые Бог Творец написал в человеческой природе.

Поэтому чада не имеют власти изгонять своих родителей из их наследства, но родители имеют власть над детьми. И рабы не могут красть у своих господ свободу, но господа имеют власть над рабами. Равно жены не имеют власти господствовать над своими мужами, но были подчинены им и они господствуют над ними. Женам приказано любить своих мужей, покоряться им и повиноваться, мужам заповедано только любить их, не подчиняться им, а где мужи уступают, покоряясь своим женам, они навлекают на себя наказание, так как они не исполнили законоположения, которое Бог написал в природе. Праведно прежде всего то, что все совершенно было исполнено в Св. Церкви: как один есть Отец истины и один Сын Его Спаситель Христос, и один Св. Дух Утешитель, таки один Его верный казначей Симон вар Иона, который получил имя Кифа и которому Он обещал: "на сем камне я созижду Церковь Мою", и еще "дам тебе ключи Царства Небесного". Христос не сказал всем ученикам "на вас Я созижду", ни "вам Я дам". И хотя благодать священства находится у всех апостолов, но есть только один примат, который есть духовное отечество. Он не был дан всем, но как одному истинному Богу, так и одному верному управителю, чтобы он был главой, ведущим и ответственным за своих братьев. Эти законы и постановления были сохранены в нашей Церкви"[v].. Этот текст в устах преемника кафедры ссыльных греков Gundeshapur касается, конечно, больше Антиохийской кафедры, чем Римской. Тем не менее, он является датой для документов, которые мы теперь рассмотрим, и которые позволят лучшеоценить то, что исчезло в ранних слоях таких традиций.

Мы займемся двумя достаточно различными вопросами: существовала ли мистическая теория четырех патриархатов со времени Никеи, как это можно предположить из некоторых источников? И второй: каково происхождение католикосата? Эти два вопроса мы, кажется, можем задать немного позже — они имеют, по самой природе, прямую связь с мистической геометрией вселенской Церкви.

Эта мистика четырех патриархатов, глава которых есть Рим, проложила себе путь в Рим более чем 450 лет назад, и притом через посредство эфиопов. В начале своего издания эфиопского Нового Завета, опубликованного в 1548 г. в Риме, Petros Tesfa Şeyōn пишет: "Aethiopum beneficio conservatos fuisse sanctae synodi Nicenae canones quos Romana Ecclesia tanta diligentia perquisivit, in quibus deprimatu Ecccesiae Romanae etiam ex decreto sanctorum Apostolorum abillis doctissimis et optimis Patribus clarissime et apertissime disponitur"[vi].

Упомянутое на Никейском Соборе апостольское предание, на которое намекает Petros Tesfa Şeyōn, изложено в начале известного эфиопского юридического сборника FethaNagast или "Каноны Царей", издание и перевод которого сделал И. Гвиди в конце прошлого века[vii]. Чтобы лучше понять теорию, процитируем здесь этот текст: "Патриархаты суть преемники Христа и Его апостолов, которым Христос сказал: "Кто вас принимает, Меня принимает" [Мф.10,14], и патриаршее достоинство патриарха на христианах — подобно власти Моисея над сынами Израилевыми. И Никейский собор святых отцов (37 правило) установил, чтобы было только четыре патриарха во вселенной, как четыре реки, и четыре стороны света и четыре его края, и четыре ветра и четыре стихии творения. И что глава среди них был князь, который занимает престол Петра Римского согласно тому, что было повелено апостолам. После него идет занимающий кафедру Александрии, которая есть престол Марка, а третий патриархат — тот, кто занимает кафедру Эфеса — престол Иоанна Богослова или Иоанна Евангелиста; а четвертый занимает кафедру Антиохии — престол Петра. И все епископы распределились в различных странах под властью сих четырех патриархов; и каждый митрополит великого города посвящает епископов подчиненной ему области, и ни один из этих епископов не может рукополагать митрополита, потому что он выше их, епископов; и что каждый держится своей степени, не переходя в чин другого. Того, кто нарушит этот закон, нами установленный, Собор отлучает. (38) И Ефесский патриархат перешел в имперский град Константинополь во славу императоров и священников, во славу Империи и Священства, и его епископы почитаемы, и не должны быть унижаемы ради того, что патриаршее достоинство, которым он владел, было от него отнято. Пусть ее почтят великим именем Katholikē. Пусть будет возвеличен также и тот, кто занимает кафедру Солуни, ибо он достоин этого. А епископ Иерусалима да не подчиняется другому какому-нибудь епископу, как бы он ни был почитаем и возвеличен, ибо он учрежден во св. Граде и он владеет Крестом Господа нашего Иисуса Христа и местом Его воскресения. Пусть также почитают того, кто занимает кафедру Селевкии на Востоке, и пусть будет почтен титулом Katholikōn"[viii]..

Так представляется текст FethaNagast. Через почти полтысячелетия мы можем обратиться к началу этой теории. Но в то же время авторитет, который она, казалось, имела для PetrosŞeyōn, все умалялся со временем. Однако (в этом заключается цель нашего доклада) совершенно не замечено, что эта одновременно сирийская несторианская, мелкитская, коптская и эфиопская традиция имеет армянскую параллель, столь же устойчивую в большом числе источников. Поэтому мы обратимся к двум обходным путям, чтобы пронаблюдать насколько потерянный греческий источник, лежащий в основе двух восточных традиций, можно вписать в хронологию. Мы увидим, что теория четырех патриархатов была в ходу при двух императорах Констансе и Юстиниане, при арианине и богослове. Классические каноны должны быть перечитаны через призму этой теории. Тогда можно по другому взглянуть на те вопросы, которые оставались без ответа во время конференции по теме "Восточные патриархаты в I тысячелетии", прошедшей в Восточном Институте 27-30 декабря 1967 г.[ix]

Текст Fetha Nagast который мы только что прочитали, находится в пяти арабских и двух сирийских документах. Непосредственной моделью Fetha Nagastявляется номоканон Ас-Сафи ибн аль-Ассаль, оконченный в 1238 г.[x] Ученый копт собрал там каноны из самых разных источников, которые он пунктуально перечислил в начале своего сборника. Одним из них является сборник Никейских Канонов. Каноны 37 и 38, в которых изложена теория четырех патриархатов, действительно принадлежат к одной существующей на арабском языке коллекции, содержащей 84 канона, по отношению к 20-ти классическим греческим канонам вообще называемых псевдо-никейскими. Труд Ибн аль Ассаля опирается и на 4 книги Царей. На самом деле, как показал A. Наллино, речь идет о компиляции, которая включает арабскую версию сиро-римской книги, сборник моральных сентенций и 40 глав греческого "Прохирона" царей Василия, Константина и Льва (870-879). Ее название было переделано в 4 книги Царей, а изначально она называлась по-эфиопски Fetha Nagastили Законы царей. Кроме того, имя Константин было отнесено не к сыну Василия, правившему в IX в., но к Константину Великому[xi]. Отсюда понятен торжественный пролог в FethaNagast, представляющий собрание законов как прямое продолжение Никейского собора, вдохновленного Видением Константина. Этот фиктивный пролог немало обесценил параграф о мистике четырех патриархов.

Собрание 84-х псевдо-никейских канонов, где теория четырех патриархатов изложена под номерами 37 и 38, доступно в латинском переводе Авраама Эхелльского по ркп. Vat. ar. 154, помещенном в собрании Манси т. II, 981-1055[xii]. Те же каноны находятся в сборнике Макария, в одной рук. XIV в., в сочинении, озаглавленном: "Каноны Царей", написанные на соборе в Никее[xiii]. Рукопись 149, содержащая собрание, написана особенно хорошо. Первая рукопись мелкитская, вторая коптская. Но собрание пользовалось равным авторитетом и у яковитов, по свидетельству Эхельского. Межконфессиональный характер этих канонов объясняется, как подметил Наллино, необходимостью перед лицом мусульманской юриспруденции создать христианское гражданское право, которое бы позволило христианам не подчиняться школе гражданского мусульманского права[xiv].

Какова бы ни была древность 84-х псевдо-никейских канонов, они, конечно, не самая древняя форма. Оригинальная коллекция включала 73 канона, и вставлена в очень важное, сохранившееся на сирийском и арабском, собрание. Две серии канонов были надлежащим образом сличены между различными свидетелями О. Брауном и затем В. Риделем[xv]. В этой серии канонов 37-й и 38-й стали 2-м и 3-м. Серия существует по-арабски в сочинении несторианина Абу ль-Фарадж ибн ат-Таййиба (умершего в 104), озаглавленном "Fīqhan-Naşraniyya" или Христианское Право[xvi], а также в более древней компиляции Илии Гавахарского,в IX в.[xvii] На сирийском некоторые каноны цитированы, кроме того, в позднем Номоканоне Авдишо бар Бриха Нисибинского, ок. 1318 г. Там явно находятся каноны 2 и 3 в разделе VII, 1[xviii]. Все эти тексты происходят из значительного и проблематичного комплекса, который Маруфа атрибутировал Исааку Селевкийскому ок. 399 г. Это сложное собрание было анализировано и переведено по рукописи Конгрегации пропаганды Веры, к несчастью, в беспорядке и с лакунами, О. Брауном в 1898 г.

Это собрание состоит из следующих частей: 1. 20 Никейских канонов; 2. список Никейских отцов; 3. сакры Константина; 4. письмо Маруфы Исааку; 5. глава о ересях; 6. 73 канона Маруфы; 7. объяснение Никео-Цареградского Символа. Следует добавить в это собрание четыре куска текста без заглавий и искаженные: а) объяснение греческих церковных терминов; б) историю монашества, ясно упоминающая письмо Филона Иакову брату Господа, еще одно письмо Магна Александрийского Серапиону отцу отшельников и выдержка из письма Климента Дионисию Ареопагиту; с) каталог ересей; д) наконец, реадаптацию легенды о Елене и Константине, что возможно только с помощью двойного обретения Креста, досье которого появляется вскоре после 375 г. Там Елена при первом обретении Креста делается ученицей еп. Варсумы Эдесского, приблизительно во времена Трояна.. Это расположение способствует тому, чтобы доверять этим письмам как традиции собственно месопотамской, которая началась в Эдессе. Ту же выдержку цитирует "блаженный Феодор" (+428) по-сирийски[xix].

Такимобразом, неудивительно, что аутентичность собрания была опровергнута А. Баумштарком[xx] и большинством исследователей. Однако О. Браун и после него С. Эйрингер[xxi]отметили, что расположенное вначале письмо Маруфы Исааку должно быть аутентичным.. О. Браун добавил, что сама структура письма предуказывает на соответствующие 73 канона. Список Никейских отцов, сохраняющий следы страданий, которые были перенесены во время гонений, повторен в VI в. Бар-хад-б-шабба[xxii]. Из истории Сократа Схоластика мы знаем, что император Аркадий послал Маруфу после воцарения Йездигерда 14 августа 399 г.[xxiii]: последующая реорганизация Персидской Церкви вписывается точно в смысл письма, очищенного от добавлений. Особенно невероятным кажется объяснение греческих терминов после закрытия Эдесской школы Зиноном в 489 г.[xxiv] Относительно 73 канонов возражения были сформулированы Хефеле, который читал текст в собрании А. Эхельского 84 канонов[xxv]. Его возражения касаются титула католикосата и автономии Кипра. Последнее, однако, вполне подходит периоду Зинона, если перечитать их в контексте двух позднейших сочинений Александра Кипрского, при Юстиниане[xxvi]. Во всяком случае, самая древняя цитация канона по его номеру 63 находится в переписке патриарха Тимофея I, взошедшего на месопотамскую кафедру в 780 г.[xxvii]

Резюмируя, можно сказать, что 73 канона, несомненно, претерпели адаптации в конце V века. Но самое интересное, это то, что древнейшая сирийская версия не знает титула Католикос: он есть лишь адаптация арабских переводчиков, живших в эпоху, когда он уже существовал. Таким образом, нам кажется полезным перечитать текст, на этот раз в его сирийской версии:

"[2.] Воля вселенского Собора, чтобы было лишь 4 патриарха во вселенной как 4 Евангелия, 4 потока Рая, 4 стороны света, как мудрые говорят, есть 4 стихии мира, древнее вселенной. Глава всем им пусть будет Рим, по чину апостолов, который определен в их канонах. После него пусть будет кафедра Александрии, затем Эфеса, затем Антиохии. Все епископы будут собраны под властью этих четырех. Но епископы всех больших городов, которые называются митрополиями, будут по имени их города называться Митрополитами, и они будут иметь власть над епископами малых городов, подчиненных его власти: они будут поставляемы возложением рук последних. Митрополиты не могут быть поставляемы кем бы то ни было из тех, кто ниже их, назначены ими и подчинены им. Ведь кто обладает простой, а не двойной степенью, не имеет власти делать кого бы то ни было выше себя. Ибо у него самого нет этой власти, как может дать ее другим? Но пусть каждый митрополит будет поставляем своим патриархом, а простой епископ своим митрополитом. Каждый должен служить в своем ранге, никто не претендует на ранг, который ему не дан. Нарушители отлучаются вселенским собором".

[3.] Воля вселенского собора, чтобы патриаршая кафедра Эфеса перешла в имперский град, да будут почтены два равных, священство и царство, и что епископ почитается и не унижается, если другая кафедра выше его. Епископ Иерусалима да не подчиняется Кесарии, но равен ему по чести ради святых мест. Кафедра Фессалоники равно чтится, как мы определили в следующих канонах. Равно кафедра Селевкии на Востоке получает отныне и на будущее время право поставлять митрополитов как патриархия Востока, чтобы язычники не находили предлога против тамошних братьев-христиан, из-за того, что они относятся или отделяются от патриархата Востока, то есть Антиохии Сирийской, которая находится на римской территории"[xxviii].

Отметим, наконец, что все собрания, о которых мы говорим, равно цитируют римский примат в 8 каноне Маруфы: "Воля вселенского собора, да во всех делах, в которых несправедливо вынесен суд митрополитами или другими епископами, патриарх имел власть решать своей собственной властью. Ибо он находится надо всеми, и все епископы суть сыны его наследия. Честь митрополитов как честь старшего брата среди своих братьев. Честь патриарха — как честь отца, имеющего власть над детьми. И как патриарх имеет власть делать все, что он хочет свободно в области его власти, так патриарх Рима будет иметь власть над всеми патриархами, как блаженный Петр над всей общиной. Ибо такое место имел Петр во всей Римской Церкви. Нарушитель отлучается вселенским собором"[xxix].

Эта прекрасная формулировка римского примата должна очень сильно действовать, если ее сопоставить с отрывком из ап. Петра в цитированном выше дискурсе Агапита из Бет Лапат. Практически несомненно, что нужно читать этот текст в смысле римского примата, а не только антиохийского. Действительно, как отметил О. Браун в своих примечаниях, ряд употребленных в 424 выражений обнаруживают использование псевдо-никейских канонов[xxx].

Если датировать сделанные в собрании интерполяции и позднейшие исправления временем около собора Бар Саумы в 484 г., то можно практически быть уверенным, что каноны 2, 3 и 8 восходят, по крайней мере, к инициативе Маруфы ок. 400. Даже если отодвинуть эти каноны так далеко от 325 г., замечательно то, что они были перенесены в четыре столь разные Церкви: Церкви халдеев, коптов, мелкитов и Эфиопов. Однако мы увидим, что их, возможно, нужно датировать до 351 г. Но прежде чем приступить к этой части нашего исследования, нужно изучить армянский канал той же традиции. Его относительная независимость по отношению к мистике четырех патриархатов в меридиональной зоне — сама по себе прекрасное указание на ее древность. Время посмотреть, под каким аспектом армяне сохранили параллельные элементы.

***

Армянская традиция сохранила нам теорию четырех патриархатов в контексте местной иерархической проблемы VIII века, а именно автономии провинции Сюник и доктринальных позиций Кавказской Албании. Но впервые к этой теории обратились сами греки на армяно-греческом соборе в Константинополе в 572 г. при Юстине II.. Семь армянских авторов донесли до нас разные аспекты этих дискуссий. Самый недавний — Стефан Сюнеци (или Орбелиани) пишет в 1305 г. и, говоря о девяти чинах церковной иерархии, указывает три источника, присоединяя к этому и теорию о четырех патриархатах: Моисей Дасхуранци в своей Истории Албанцев, историк Ухтанес Севастийский (972-992), возможно, в еще неопубликованном небольшом трактате о девяти чинах, наконец, письмо католикоса Маштоца (887-898) его предшественнику Геворгу Гарнеци (877-897)[xxxi].Сочинения Моисея и Маштоца нам доступны. Впрочем, в своей истории Армении Иоанн Драшканакертци (840-936), преемник Маштоца в качестве Католикоса, обширно развивает эту тему. Может быть, он имел перед глазами больше документов. Кроме того, эта теория содержится в совсем другом контексте в послании Фотия, длинном историко-богословском дискурсе, адресованном католикосу Захарии (855-876). Впрочем, автор послания столь хорошо информирован, что есть сомнения в его атрибуции Фотию, аутентичное письмо которого дошло до нас по-армянски[xxxii].Наконец, Павел Таронский, игумен монастыря Муш, также включил теорию в свой обширный трактат против Феописта, оконченный в X в. Таковы куски армянского досье [xxxiii].

Когда сравнивают текст Моисея Дасхуранци с письмом Маштоца, очевидно, что Моисей лишь воспроизвел письмо, которое было у него перед глазами. Древнейший свидетель — письмо Маштоца[xxxiv].. В нем есть скрытые намеки на письмо, написанное Саломоном Макхеноцем между 733 и 736[xxxv] будущему католикосу Саломону Гарнеци (791-792). Мы воспроизводим здесь этот документ с его контекстом, о котором мы затем сделаем несколько замечаний.

Письмо блаженного Маштоца [897-898] до католикосата (который он не принял), Тер Геворгу католикосу Армян [877-897] о кресте Сюника и почему он был пожалован

Вы писали мне по поводу Креста Сюника и о том что вы, преемник Христа, Патриарх, не даете им наставления — мне, для чего я излагаю письменно все то, что спросил письмом господин Саломон Католикос армян [791-792], в то время как он был еще столпником в доме Хорхоруни, у своего господина Саломона отца отцов [Макеноцаци, circa 680-750], который в этот момент вернулся к себе в келлию в Зыреск. И он ему раскрыл все разные вопросы, и затем и особенно то, что он написал в своем сборнике, и он это дал отцу вашего предшественника, а он дал это мне, но от меня это скрыто. Поэтому я осмелился обратиться к вашей святыне и из этого показать все полностью, ибо обширны и длинны все вопросы и ответы на проблемы.

Но Бог не удостоил меня видеть вас, избранника Божия. В этих обстоятельствах вот что я вам пишу словами неполными и темными. Он сказал [=Саломон Макеноцаци м. 733 и 736], что в царствование злочестивого Маркиана, тот, наущаемый своей женой блудницей Пульхерией, раскольницей самой несторианской церкви, разорвал и уничтожил тотчас правило веры православного собора. Это сборище в Халкидоне, как все знают. После чего, убежденный ею, он часто вел сражение в наших землях, чтобы утвердить в них Халкидон, с длинными письмами и частыми публичными беседами лицом к лицу. Однажды они созвали (людей) к себе в Константинополь [572 г.] и второй раз собрались в Феодосиополе [633 г.]. Они пришли с намерением нас завоевать как виновных. Но (наши) дали смелые ответы, как мы знаем из писем, которые находятся в Книге о вере, распространенной в стране, и через ответы самих наших учителей. И конечно, по приказу императора, знатоки в этом деле поддались мечу языка греков и победились обилием их речей, а затем благодатью Божией они выслушали их ответы, ибо Церкви Армении обновились с ревностью в этом уроке сильной борьбы, и все виды специалистов, артистов и писателей поднялись в этих землях, и кропотливых и двуязычных толкователей греческого языка было много. Но у нас растет злой и опасный Иоанн Майрагомеци [с.590-684][xxxvi], думающий, что он выше других, по заблуждениям савеллиан. Он пишет сочинения о том, что он узнал от нас как вышедший от нас, что армяне в состязании всегда уступали грекам. Господин Саломон в своем уединении показал, какова была причина такой слабости, и весьма духовный отец отцов [Саломон Макеноцаци] тотчас дал ответ, и что он сочинил письменно, он показал нам. Он говорил: "Армяне не уступали в вере, как говорит этот Иоанн Майрагомеци, ибо их методы, их мнения и их позиции были многочисленны в ответ на свойства природ и на "Crucifixuses". Но наши уступали тогда, когда они говорили нам, что Бог устроил Свою святую Церковь святыми апостолами по образу девяти чинов (небесных). Ибо как в вышних ангелы и архангелы, престолы и власти, господства и силы, начала, серафимы и херувимы (помещены), так и здесь в нижней сфере суть собраны патриархи, которые есть хайрапеты, архиепископы — epikoposapets, митрополиты и епископы, священники, диаконы иподиаконы, чтецы и певцы. И все вместе они могут рукополагать католикоса и других, и католикос всех. Теперь, если вы имеете здравую веру и разумную, объявите нам, кто ваш патриарх, ибо есть только четыре на земле, престол Марка в Александрии, Матфея в Антиохии, Луки в Риме, Иоанна в Эфесе Асийском, в соответствии с четырьмя ангелами мира, с четырьмя рукавами райского потока, с живыми тетраморфами, на которых почивает Бог, с четырьмя евангелистами, которые дали божественный закон, с четырьмя книгами закона, положенными Моисеем в ковчеге, ибо ему было повелено хранить Второзаконие отдельно. И мы, скажите, мы все подданные; подчиняемся одному из них, или всем тем, кто как мы имеет ту же веру. Ибо ваш архиепископ св. Григор был рукоположен только вКесарии, и те, кто после него до сего дня. Он говорит еще: Если вы были православными в другой Церкви, тогда укажите ясно патриарха, при котором ранг вашего архиепископа (располагается) тот, кто доныне был с нами. Но если у вас нет патриарха, ни других чинов Церкви, то теперь ясно, говорят, что вы в еретической тьме с Арием. Так же как армяне были заведены в тупик, и потерпели поражение из-за того, что Церковь их была управляема не таким устройством. Со времени царства Юстиниана, он вложил ему желание, и он убедил отцов и патриархов и изменил место мощей св. Иоанна, перенеся их в Константинополь, так как это имперский город по благодати Божией, и он установил там кафедру патриархата, тогда как природная кафедра пребывала в Эфесе. Говорят, что он даже перенес мощи Матфея из Антиохии в Иерусалим, ибо это город великого Царя (Мф.5,36), а природная кафедра осталась в Антиохии"[xxxvii].

Это письмо, опирающееся на письмо главы начальника Макеноца ок. 733, продолжает его, требуя введения в Армянской Церкви девяти чинов иерархии и ссылаясь на ап. Фаддея для обоснования учреждения армянского патриархата. Крест Сюника и его особые права оправданы системой новых порядков. Эта тема уведет нас очень далеко в местную армянскую экклисиологию. Ухтанес в своей истории о разделении грузин и армян однажды приводит цитату из грузинского католикоса Кириона, приписывающего основание Константинополя Иоанну[xxxviii]. Этот отрывок находится также в Книге Посланий: ок. 607 в своем втором ответе Аврааму Ахпатанеци (607-615) Кирион пишет: "Патриарх Рима сидит на троне Петра, патриарх Александрии — на троне евангелиста Марка, патриарх Антиохии — на троне евангелиста Луки, патриарх Константинополя на троне Иоанна Богослова, наконец, патриарх Иерусалима на троне Иакова брата Господа"[xxxix]. Видно, что в это время теория уже была в ходу, но Кирион, конечно же, не присутствовал в спорах 572 г. в Константинополе при Юстине II. Впрочем, известно, что сам Иоанн Майрогомеци отказался заседать в соборе Ездры в 633 г. в Феодосиополе, потому что побоялся потерпеть поражение[xl]. Это хорошо соответствует потерянному сочинению, о котором говорит Маштоц. Таким образом, именно на предыдущем соборе, на который он намекает, до 607 г.; таким образом, при Маврикии[xli] Иоанн Багаранский заключил полную унию с Византией, и использование покорной императору Маврикию имперской партией аргументации теории патриархатов должно быть перенесено на 572 г., как раз после царствования Юстиниана.

Возможно, что Иоанн Драсханакертци (+ 931) имел доступ к источнику, воспроизводимому по памяти Маштоцем. Когда он переписывал историю патриарха Нерсеса Великого (353-373), он очень точно пишет: "Царь и нахарары, видя такую прекрасную дисциплину и такую честь, задумали, как и некоторые другие, возвести его (Нерсеса) на патриаршее достоинство, ради строгой и подвижнической его жизни. Ибо немного ранее Констант, сын великого Константина, перенес мощи Иоанна Евангелиста из Эфеса в Константинополь, и это он сделал поводом для перемещения патриарха в Константинополь. По той же причине иерусалимляне сделали то же, и они возвели свою кафедру в патриаршество, оправдывая это тем, что там стало видимым Слово Отчее, что там Он родился и обращался среди людей (cfr. Аввак.. 3, 38), там был крещен Иоанном, распят, погребен и воскрес в третий день. Ибо до сего дня было только четыре патриархата на земле, по числу четырех евангелистов: Матфея в Антиохии, Марка в Александрии, Луки в Риме и Иоанна в Эфесе. Но вот после этого теперь их шесть. По той же причине наш царь Аршак и нахарары осмелились, и поставили патриархом нашего дома Торгом великого Нерсеса, приготовив в качестве возможного оправдания наших святых апостолов Варфоломеяи Фаддея, получивших жребий своего апостольства и евангелизации народа Ашкеназа. Их мощи находятся у нас, и престол их получил живой мученик Григор"[xlii].

Можно только восхищаться способом, которым Иоанн Драсханакертци заделывает открытые бреши в армянской истории. Конечно, все данные письма Маштоца ему известны, но так как он создает фикцию патриархата для Нерсеса Великого, он обращается к перенесению мощей Констанцием и остерегается вторично упоминать Юстиниана.

Прежде чем обратиться к анализу историчности этих двух перенесений, послушаем еще письмо Фотия к Захарии: для апокрифа, как бы ни было, оно не менее точно представляет аргументы греков к армянам.

Весьма длинный адрес этого документа избегает называть католикоса Захарию "Патриархом", но перечисляет серию привилегий, которыми несомненно Иоанн Драсханакеретци был немного вдохновлен: "Захария, который достиг возвышенной степени апостольства, который получил высший примат великого апостола Фаддея и трон блаженного святого Григора, св. покровителя и законоположителя земли Арарат, стража вашего народа Севера и архипастыря когорт Ашкенази"[xliii].

Вот как тот же документ развивает теорию византийской пентархии: "Когда Господь наш исполнил обетования отцам и возшел к Отцу, Он передал дар пророческий святым апостолам и повелел распространить его у всех народов, как написано: Гора Сион на Севере, град царя великого (Пс. 47, 3). Это после Иерусалима осуществилось на самом деле в Константинополе, который есть второй Иерусалим, построенный вторым Давидом, а именно Константином, и где осуществляется то, что было сказано "Бог посреди его и не подвижется" (Пс. 45, 6). Также впоследствии статуя Константина была водружена на колонне со знамением св. Креста в руках посреди имперского града. Но более того, само святое и неприступное Божество, почивающее на живых тетраморфах, как видел Иезекииль, сотворившее мир в четыре дня, разделившее на четыре реки поток из Эдема для орошения вселенной, благоволило утвердить в соответствии с четырьмя евангелистами четыре патриарших кафедры, которыми управляема апостольская кафолическая Церковь, для истинного и постоянного проповедования неизреченного смотрения Господа нашего Иисуса Христа. Это следующие кафедры: Матфей — Антиохия, Марк — Александрия, Лука — Рим, Иоанн — Константинополь, который есть новый Рим, хотя называют также и епископа Иерусалима патриархом ради святых Мест. Вот почему эти пять патриархатов изначала использовали Писания и греческий язык"[xliv]. Видно, что теория четырех патриархатов здесь сильно центрирована на Константинополе, но без ссылок на перенесение мощей при Констансе и Юстиниане. Несомненно, этот документ можно отнести к католикосату Захарии (855-876).

Эта теория с греческой стороны очень похожа на теорию, которую мы обнаружили в конце проверки семитских документов – Послания Маруфы ок. 400. Этот последний документ предполагает потерянный греческий оригинал. Совпадение с посланием Захарии серьезно увеличивает шансы отнести документ к посленикейскому времени, или более точно, до воцарения Констанция. Два перенесения мощей двумя императорами, конечно, историчны, а их значение становится ясным лишь в контексте той теории патриархатов, которую мы изучаем. Именно к доказательству этого мы теперь и переходим.

***

В 1908 г. A. Хейзенберг комментировал описание церкви Апостолов в Константинополе, сделанное Николаем Мезаритом. По этому случаю, он собрал тексты, относящиеся к перенесениям мощей Констанцием[xlv]. Мы сначала резюмируем факты. Церковь Апостолов была построена Константином с целью разместить в ней 12 мавзолеев, по одному на каждого апостола, а свой установить в центре как 13-го апостола. Но, как свидетельствует архитектура, преемник Константина Констанций выполнил лишь часть этого плана, перенеся в церковь мощи только трех апостолов, о чем нам сообщают Феодор Чтец и Филосторгий[xlvi], и даты перенесения были тщательно отмечены латинской хроникой Идата. Так, перенесение мощей ап. Тимофея произошло в 356 г., "ConstantioVIIIetIulianoCaes. His consulibus introierunt Constantinopolim reliquiae apostolic Timothei diе Kal.. Iun". Наследующийгод, в 357 "Constantio IX et Iuliano Caes.II. His consulibus introierunt Constantinopolim sanctorum apostolorum Andreae et Lucae diе V non. Mart"[xlvii].

Зачем царь решил перенести мощи именно этих святых будет непонятно, если не обратиться к теории 4-х патриархатов, основанной на 4-х евангелистах. Если Тимофей был избран вместо Иоанна Евангелиста, то в этом случае традиция, согласно которой тело Иоанна не нашли в могиле, уже была развита в IV в.[xlviii] Не самого евангелиста, но в первую очередь Эфесскую кафедру (так как она есть кафедра евангелиста) хочет представить Констант, и заполнить пустоту новой столицы. Традиция укоренится столь сильно, что все армянские свидетели будут ничтоже сумняся говорить о переносе самого Иоанна Евангелиста. Но известно также, что собор 381 г., по-видимому, испытывал сомнения: поддержать или нет инициативу императора-арианина.. Можно думать, что в 381 г. не стоило сильно выпячивать факт перенесения мощей Констанцием, и даже теорию четырех патриархатов, которую, несмотря на то, что она, возможно, появляется уже на первом соборе в Никее (в его 6 каноне), легко могли замолчать. Но, тем не менее, 3 канон собора в Константинополе соответствует 6 канону собора в Никее.

На следующий год Констант с замечательным расчетом перенес мощи св. Андрея из Ахайи и св. Луки из Беотии. Не смея требовать от Рима мощи св. Петра, Констант избрал protoclet, Первозванного по Евангелию: это немного уравновесило римскую легитимность. К нему он добавляет Луку как евангелиста Рима по теории 4-х евангелистов и 4-х патриархатов. Лука, в самом деле, евангелист, сопровождавший Павла в Рим, как Марк — евангелист, записавший евангелие Петра; один в Александрии, другой отныне в Византии. Поэтому нельзя сказать, что мощи Тимофея, заменив Иоанна, делают теорию неэффективной. Таким образом, выбор Константом мощей казался оправданным лишь в теории, которую, как мы видели, текст Маруфы ок. 400 (или, если включать ее в добавления, ок.. 490), преподносит как Никейскую. Эта рожденная в арианстве символика последний раз послужит грекам аргументом против армян, когда доктринальные или литургические споры окажутся для унии бесполезными.

Перенесение мощей Юстинианом не было столь замечательно. Оно, если можно так сказать, еще более субтильно, чем перенесение мощей Константом. С его помощью привилегии Константинополя еще более возросли.. Конечно, когда было нужно усилить давление на Вигилия в деле трех глав, Константинополь мог бы там найти поддержку. Юстиниан, говорит нам армянский источник, взял мощи Матфея из Антиохии и положил их в Иерусалиме. От этого перенесения палестино-грузинский календарь, фактически единственный византийско-православный источник в доктринальных бурях Палестины, сохранил много следов. Во-первых, праздник четырех евангелистов в Katholike или храме Константина под 12 июня[xlix], который не вошел в византийские календари, однако находится в мелхитском календаре, о чем сообщает Бируни[l]. Известно, что арабские и грузинские источники в Палестине, как правило, соответствуют друг другу, и они одни донесли до нас множество текстов, которых так мало сохранил Кирилл Скифопольский. Матфей праздновался в три разных даты. 24 августа есть только сочетание, которое обязано Деяниям, связанным с Варфоломеем[li]. 16 ноября — дата обычного греческого синаксаря[lii]. Но 21 ноября уникально: оно совпадает с Освящением церкви св. Марии Новой, построенной Юстинианом и торжественно открытой 20 ноября 543 г.[liii] Эта церковь Юстинианом была предназначена конкурировать с влиянием Св. Сиона, откуда исходили все неправославные инициативы, упорно продолжающиеся на основе Энотикона императоров Зенона и Анастасия. Сообщая Иерусалимcкой Неа апостольство, Юстиниан в некотором роде затмевал обосновывающее сепаратизм первенство гораздо более древнего Св. Сиона и Матери всех Церквей (титул засвидетельствован в надписи под фреской базилики св.. Мартина Турского между 470 и 474 гг.)[liv] Патриарший титул Ювеналия Иерусалимского, такимобразом покоится на мощах, также как Константинополь обосновал свои права на Иоанне из Ефеса и Луке из Рима. Последнее заслуживает внимания. После землетрясения в Антиохии в 526 г. Юстиниан дал Антиохии имя Феуполиса, в утешение за отнятие мощей Матфея, которое претерпела Антиохия ради теории четырех патриархатов, как при Констансе Эфес и Рим. Отныне Иерусалим находится в отношении к Константинополю в том же положении что и Рим, и этот прием имплицитно ратифицирует продолжение Эфесской кафедры в Константинополь. Неудивительно, что созданная таким образом пентархия появляется вскоре после торжественного освящения церкви Неа в Иерусалиме, в Новеллах Юстиниана: новелла 123, датируемая 546 г., канонизирует пять патриархатов: Рим, Константинополь, Александрия, Антиохия и Иерусалим, согласно достоинству каждого[lv]. Новелла 81 от 545 г. уже декларирует: святейший Папа града Рима — первый из всех; блаженный архиепископ нового Рима занимает второе место[lvi].

О том, что первоначальное положение Эфеса было очень важным, есть еще непрямое свидетельство в латинской легенде о св. Сильвестре: этот текст, сегодня еще очень мало изученный, имеет пролог, может быть, ключ к решению загадки, атрибутированный "HistoriographusnosterEusebius". Он писал: "abapostoloPetroomniumepiscoporumnominaetgesta, etearumurbium; quaearcempontificatusperapostolicassedestenerenoscunturuturbsRoma, Antiochia, Hierosolima, EphesusetAlexandria". Этот пролог соответствует фактически самой легенде: Константинополь там присутствует nullepart. Более того, в Никомидии Вифинской императрица Елена едва не была совращена арианами. Несомненно, Levison имел причины раскрыть в великих полемических дискурсах позднейшие следы[lvii]. Однако никто не смог доказать, что ядро легенды было создано лишь в V в. Можно также указать на то, как гораздо позже еп. Проклвторгался в Эфес или во Фракию как в свою область[lviii].

Определенная историчность перенесений мощей Констансом дает мистической теории о четырех патриархатах бóльшую древность, чем можно было бы предположить на основании канонов Маруфы и армянских формуляров, восходящих к собору 572 г. Можно ли взойти выше 356 г.? Мы считаем, что да, если принять во внимание другой документ, относящийся к императору Констансу, а именно послание Кирилла Иерусалимского о явлении Креста в небе в Иерусалиме в 351 г.[lix] Этот документ составляет единственное доказательство, которое может дать арианство или, по крайней мере, полу- арианство, атрибутирующее его Кириллу Иерусалимскому — его Катехизис отлично показывает, что эта репутация совсем не была связана с доктринальными позициями. Но как бы то ни было, особенности этого явления, часть которого Кирилл использовал для возвеличивания Констанса, были необычны, и только это одно привело к тому, что оно получило репутацию полуарианского. В вышецитированном 3 каноне Маруфы сказано, что Иерусалим не должен зависеть от Кесарии. Этот тезис очень архаичен по сравнению с местом Иерусалима в эпоху Иоанна Иерусалимского или Ювеналия, он прекрасно объясняет гиперболу послания 351 г., где Кирилл восхвалял Констанса: Константин получил честь открытия Креста в земле Иерусалима, но Констанс удостоился открыть его в небе св. Града! Чисто политическая благодарность вслед за переработками положений Никеи Констансом кажется очень возможной. Но по причине своего арианства или полу-арианства эти переработки, дошедшие под именем Никеи, отнюдь не прибавили бы престижа Константинополю в 381 и Эфесу в 430 г. Их появление еще раз было случайным, а именно ок 400 г. наряду с административными мерами для облегчения положения Церквей под Сасанидским владычеством, и тогда, когда греки искали аргументы, чтобы ввести армян в православие.

Нам теперь остается посмотреть, каково происхождение и значение титула Католикос.

***

Титул Католикоса, который носят главы халдейской, грузинской и армянской Церквей, вообще считался имеющим чисто коннотативную ценность: более универсальный епископ. Опираясь на книгу халдейских Соборов, которая использует термин со времен собора Дадишо в 410 г, происхождение титула обычно относят к началу V века и связывают с Месопотамией[lx]. Однако книга "Сунхадос" есть лишь компиляция VII-VIII веков: она современное использование титула явно применяет к древним соборам. По крайней мере два специалиста сделали к этому замечание, В. Макомбер на коллоквиуме 1967 г.[lxi] и Кауфолд при издании фрагментов Номоканона Габриэля из Басры, халдейского юриста, писавшего между 884 и 891 гг.[lxii] Макомбер установил, что термин появился впервые в письмах BarSauma ок. 485 г. Эти письма были транслированы тем же SynodiconOrientale[lxiii]. Как бы то ни было, использование этого титула должно отнести именно к этому времени. Мы уже отмечали, что каноны Маруфы исключают этот титул самое позднее ок. 500 г.: но точно не исключено, что эти каноны были реально около 400 г., в контексте примитивного письма Акакию.

С армянской стороны Книга Посланий (собрание церковных документов первой важности) удивляет нас тем, что титул Католикос, который, казалось бы, должен присутствовать с самого начала в посланиях Саака Великого, на самом деле появляется только в соборном послании II Двинского собора 555 г.[lxiv]До этого постоянно используется титул "хайрапет", который можно перевести как "патриарх", буквально "глава отцов". Споры о титуле патриарха в армянской среде показывают, что слово "патриарх", транслитерированное на армянский с греческого, не воспринималось как эквивалент Hayrapet. Сохранившееся по-гречески, но зависящее от потерянной халкидонской армянской модели NarratiodeRebusArmeniae использует термин Католикос, начиная с Нерсеса II Аштарака (548-557)[lxv]. Таким образом, эти два источника, происходящие из двух антагонистических течений армянской Церкви, дают нам важные сведения.. Narratioотносит автокефалию к стремлению создать примат Армении начиная с сирийца Абдишо[lxvi], который был афтартодокетом или юлианитом: его главным приверженцем будет позже Иоанн Майрагомеци, за которым армянская иерархия не пошла, хотя в X в. Иоанн Драсханакертци попытался снять с него все подозрения и признать в нем прототип верности национальному религиозному идеалу[lxvii]. Позднейшие историки затем не колебались перенести титул Католикоса аж на самого Григора Просветителя, в начало IV века.

С грузинской стороны титул Католикоса появляется и особо выделяется в Житии Вахтанга Горгасала, царя, который в к. V века обновил Грузинскую Церковь, пригласив сирийских монахов и дав ей иерархию, которая удалила епископа Микела, выслав его в монастырь акимитов[lxviii]. Но даже если первым автором Жития считать Джуаншера ок. VII в., текст, конечно, был не раз редактирован, последний раз в XI в.[lxix] Однако нужно отметить, что история основания грузинской Церкви Вахтангом создавалась в контексте, придающем введению нового титула особое доверие. Видение Вахтанга Горгасали объединяет атрибуты четырех ранних Видений, респективные функции которых оно использует: это видение Константину, видение Григорию чудотворцу в панегирике Григорию Нисскому, и видение Иовиану в "Романе о Юлиане Отступнике". Эти заранее установленные схемы наполнены смыслом: Константин и Григорий Неокесарийский в присутствии св. Нины венчают Вахтанга короной, в то время как Петр, первый грузинский католикос, и Самуил его преемник, получают церковные короны[lxx]. Непонятно зачем была бы нужна новой иерархии такая геральдическая паноплия, если не для того чтобы быстро создать титул Католикоса. Вслед за этим видением все грузинские епископы названы "католикосами", несмотря на то, что армянские полемисты в контекстеспоров о девяти чинах церковной иерархии называли их митрополитами.

Однако у нас есть одно указание, которое помогает распутать клубок: Katholike— это Константинова базилика в память Страстей Спасовых в Иерусалиме, называемая также Мартириум или св. Константин; вместе с Анастасисом и Св. Сионом она была перестроена Модестом вскоре после разгрома 614 г., когда три церкви были сожжены[lxxi]. Впрочем, Анания Мокаци, армянский католикос с 946 по 968 г., в одном из своих трактатов о церковной иерархии, между прочим, пишет против тех, кто говорит, что нет различия между честью патриарха и честью епископа:

"Ведь сказано в сочинении этого врага, что нигде не позволено рукополагать епископа без двух или трех епископов, и поэтому тем более Hayrapet’а. Это, как кажется, весьма противоречит духу св. Писаний, ведь начиная с предания Апостольской Церкви, нигде не видно, что это можно сказать обо всех епископах. Ибо там, где речь идет о призвании на католикосат (или о Katholike)[lxxii] — наивысшую степень св. мест Иерусалима — нужно, чтобы в этом участвовал весь народ, как сказал ап. Иаков брат Господень в книге Церковной Истории, где приводятся слова Климента: они избрали Иакова Праведного своим епископом Иерусалима, и избрали его от имени трех апостолов, то есть столпов, Петра, Иакова и Иоанна, которые, говорит, приняли от нашего Спасителя власть рассуждения, и что поэтому он не получил какую-либо особую почесть[lxxiii]. Немного далее он говорит: Когда они были собраны на таинства, которые они получили для ап. Петра, они затем вернулись к Иакову брату Господню, который получил от апостолов престол епископства[lxxiv]; а в другом месте, где речь идет о священном престоле Иакова, он говорит, что его хранили до сего дня, и говорит даже, что первый трон епископства Иерусалима происходит от апостолов"[lxxv].

Этот отрывок, достаточно далекий от только что изложенного контекста, проясняет не меньше, что для Анании Католикосат связан с иерусалимской Кафолике. Со всех сторон этот принцип объяснения проясняет появление титула и его продолжение в трех Церквах. Грузины, как и армяне, сохранили гомилетический репертуар и архаичный литургический год, центрированный на традициях, зависящихот Иакова и Кирилла[lxxvi]. Эти традиции в истоке были связаны с оппозицией Халкидону, как раз после 451 г. До энотиконовского режима в Грузии как халдеи так и будущие монофизиты могли бырекламировать себя как держателей древних традиций. Особенно ясны с этой точки зрения халдейские литургические реалии, сохраненные Габриэлем Басрским: там находится теология Каппорет для камня алтаря; эта же теология является центральной при торжественном освящении Св. Сиона в 394 г. Иоанном II Иерусалимским[lxxvii]. С другой стороны тот же Габриэль дает описание видения Константина Великого, элементы которого, особенно возвышенный столп лабарум в окружении звезд, объясняет совершенно грузинские традиции св. Столпа, присутствующего в рассказах об обращении Грузии через Нину[lxxviii]. Форма этого видения вместе со звездами восходит к видению Констанса, согласно письму Кирилла Иерусалимского в 351 г., но, по крайней мере, при Феодосии Великом, все это было приписано Константину Великому в широко распространенном тексте его Видения[lxxix]. Эти символы показывают, что сближение с Иерусалимом сохранялось в Эдесской школе до ее закрытия Зеноном в 489 г. Позже та и другая стороны имели некоторые причины опираться на Иерусалим как апостольский фундамент процветшей при Зеноне независимости, еще до начала противостояния Халкидону. Именно об этом, нам кажется, ясно свидетельствуют добавления к письму Маруфы. Добавим, что на Двинском соборе в 555 г. первой заботой Нерсеса II было не анафематствовать Халкидон, но полностью отвергнуть собор в Бет Лапат в 484 г, на котором Бар Саума провозгласил брак священников и полное подчинение Сасанидской империи[lxxx]. Против вышедших из Хузистана армян и против их незаконной литургии были выдвинуты документы собора в Двине. Но только там не было Армении, о которой собственно и шла речь. В одном из своих ответных писем грузинскому католикосу Кириону Григорий Великий говорит о способе приема в Церковь несториан[lxxxi], то есть тех, кто в эпоху Халкидона находился под влиянием иранской политики маздеизации, венцом которой и был собор в Бет Лапат. Именно потом диаметрально противоположная независимость халдеев и армян извлечь выгоду из титула католикоса. Остается путешествие Вахтанга в Иерусалим и способ представить первого Католикоса Петра, который вполне мог бы быть Петром Фуллоном во время одного из его исчезновений из Антиохийского патриархата, и его сотрудник Самуил, отправляющийся доставить в Грузию сирийских монахов. Связи с Иерусалимом очевидны. К тому же отметим, что множество древнейших храмов св. Сиона датируются этой эпохой. Св. Сион сам стал знаком преемства с Иерусалимом, по крайней мере, с Кафолике.

***

Окидывая взором собранные нами отдельные свидетельства, можно увидеть связывающую их воедино определенную логику целого. Теория четырех патриархатов, также как демонстративные реформы Юстиниана в Иерусалиме, показывают, что император хорошо знал, с какой стороны было сопротивление. Грузины воссоединились с Византией намного раньше, чем это можно было предположить из споров между Авраамом Aghbatanetsi и Кирионом[lxxxii]. Вместе с армянами Юстиниан терпеливо продолжал свою политику интеграции к Иерусалиму, пытаясь заставить принять праздник 25 декабря. Сопротивление шло из Св. Сиона[lxxxiii]. Оно будет продолжаться до патриаршества Макария II, когда Юстиниан в 565 г.. переведет из Александрии Евстохия чтобы сломить сопротивление не только в Иерусалиме, но и опиравшихся на него армян[lxxxiv]. Но лишь император Маврикий достигнет полного единства, построив новую православную церковь в Иерусалиме на месте первого сопротивления Халкидону в Гефсимании[lxxxv]. Однако созданное таким образом единство окончится убийством императора Фокой и ужасной резней, произведенной его протеже Хосровом Ануширваном. После этого недалек Ислам, и споры почти совсем заглохнут, вспыхивая иногда лишь в отдельных местах, как мы уже говорили.

Заметим в конце, что теория четырех патриархатов не сохранила своего оригинального характера: в большом доктринальном послании MekhitarGosh (+1213) в контексте бесконечной антихалкидонской защиты находим следующее утверждение: "Видно, что путь единства был невозможен, ибо они не желали по отношению друг к другу быть клятвопреступниками, а императоры греков и римлян возвеличивали себя, ибо им принадлежит идея вселенского собора, и, поскольку в основе собора были четыре нации, по четырем евангелистам, греки, римляне, армяне и сирийцы, ибо у них на великих соборах Никеи, Визáнтия и Эфеса были патриархи четырех наций"[lxxxvi]. Это утверждение основывается на перечислении вселенских соборов Иоанном Одзнецы (вскоре после местного собора в Манцикерте в 726 г.), согласно которому каждый армянский первоиерарх присутствовал на всех первых соборах[lxxxvii]. Древняя символика потерялась в пользу этнического экуменизма.

Наконец, заметим, что столь часто цитируемые тексты, от FethaNagast до примера у Маруфы, содержат знаменитый канон, закрепляющий зависимость эфиопов от Александрийской кафедры. Организованная Иаковом Барадаем историческая монофизитская Церковь будет использовать больше всего термин Мафриан, оплодотворитель[lxxxviii]. Католикосы останутся лишь у грузин, армян и халдеев. Прогрессивная византинизация грузин сохранит им этот титул. Таким образом, различные отраженные в документах общие точки, открывают нечто о связи автономий, патриархатов и римского примата в восемь первых веков восточного христианства.

Можно обобщить наше историческое исследование, сказав, что в начале теории четырех патриархатов лежала некая символика, выражающая универсальность Церкви, при этом никак не уменьшавшая примат Петра в Риме. Позже эта теория была использована двумя императорами, и превратилась в пентархию. Но и в этом случае римский примат не отрицался.

IlprimatodesVescovodiRomanelprimomillenio. Ricerche e testimonianze, ed. M. Maccarrone, Vatican 1991, 493-521.

Перевод с французского

игумена Феофана

[i] W.de Vries Sakramententheologie bei den syrischen Monophisiten, Rome 1940. Id. Sakramententheologie bei den Nestorianern, Rome 1947. Id. Der Kirchenbegrif der von Rom getrennten Syrer, Rome 1955.

[ii] I.B. Chabot Chronica minora, II, Louvain 1955², p.108 (CSCO4).

[iii] W.de Vries Orient et Occident. Les structures ecclésiales vues dans l’histoire des sept premiers consiles oecuméniques, Paris 1974. Id., O. Barlea, J. Gill, et M. Lacko Rom und die Patriarchate des Ostens, München 1963.

[iv] W.de Vries Antiochien und Selevcia-Ctesiphon, Patriarch und Katholicos? в Studi e testi 233 (Rome 1964), p.429-450. Здесьнастр. 438 "Zur Beweis berufen sie sich auf dem klassischen Text der Primatverheissung an Petrus".

[v]Сирийскийтекств I..B. Chabot Synodicon Orientale, Paris 1901-1902, p.289-292. ТекстбылдваждыпереведенО. Брауном, сначалавовсегдаактуальнойработеоепископеПапе Der Briefwechsel des Katholicos Papaв Zeitschrift für katholiche Theologie, t.18 (1898), p.552; затемв Das Buch der Synhados, Stuttgart-Wien 1900, p.52-53.

[vi] Seb. Euringer Abessinien und der hl. Stuhl в Theologische Quartalschrift, t.92 (1910), p.363-366.

[vii] I. Guidi Il Fetha Nagast o Legislatione dei re, Roma 1899, cap.IV, p.27-28.

[viii] Далее в тексте находится известная диспозиция, по которой Эфиопская Церковь зависит от Александрийского Патриарха.

[ix] I Patriarcati orientali nel primo millenio. Relazioni del Congresso tenutosi al Pontificio Instituto Orientale nei giorni 27-30 Dicembre 1967, Roma 1968 [=Orientalia Christiana Analecta 181].

[x] G. Graf Geschichte der christlichen arabischen Literatur, t.2 (Vatican 1947), p.398-402. Приведенныйнамиотрывокпо Fetha Nagast находитсяпо-арабскивиздании Murqūs Gīrgis, Kitāb al-Qawānīn, Le Caire 1927, p.21-22.

[xi] A. Nallino Libri giuridici bizantini in versioni arabe cristiane dei sec.XII-XIII в Rendiconti della R.Accademia dei Lincei, cl.sc.mor., ser.VI, vol.I, fasc.3-4, Rome 1925, p.101-111; репринтв Raccolta di scritti editi e inediti, t.4 (Rome 1942), p.324-333. A. Vööbus An Unknown Recension of the Syro-roman Lawbook, Stockholm 1977, p.6, отметил, чтосирийскийкодексизДамаска 8/11, датируемый 1204, содержитуженарядусзаконами, атрибутированнымихристианскимипобедоноснымцарям, законыцаряКонстантина, ФеодосияиЛьваилигреческийПрохейрон. Сосвоейстороны G. Galviati et S.Noja Precetti e canonidiuridico morali per Arabi cristiani, Milan 1964, издалисобраниеизреченийтогожесборника, вконцеозаглавленного "Четырекнигицарей".

[xii] J. D. Mansi Sacrorum Conciliorum nova et amplissima collectio, t.2 (Florence 1759), col.981-1055.

[xiii] G. Graf op.cit.., t.1 (Vaticano 1944), p.560 b 587-589.

[xiv] A. Nallino art.cit.., p.332.

[xv] O. Braun De Sancta Nicaena Synodo. Syrische Texte des Maruta von Maipherkat nach einer handschrift der Propaganda zu Rom, Münster, 1898. W. Riedel Die Kirchenrechtsquellen des Patriarchats Alexandrien. Zusammengestellt und zum Teil übersetzt, Leipzig 1900, p.72-76.

[xvi] G. Graf op.cit., t.2 (Vaticano 1947), p.173-176.

[xvii] Id., p.133-135. Ms. Vatican 157, fol.32-33. См.. также H. Kaufhold Die Rechtssamlung des Gabriel von Basra und ihr Verhältnis zu den anderen juristischen Sammelwerken der Nestorianern, Berlin 1976, p.121.

[xviii] Cfr. O. Braun op.cit., p.122. Изданиеипереводнаходятсяв A. Mai Scriptorum veterum nova collectio, t.10 (Rome 1838), p.123-124.

[xix] O. Braun, op.cit., p.16-17.

[xx] A. Baumstark Geschichte der syrichen Literatur, Bonn 1922, p.53-54.

[xxi] O. Braun, op.cit.., p.23-25 и Seb. Euringer art.cit.., p.375-376.

[xxii] F. NauBarhadbšabba‘Arbaya. Histoire Ecclesiastique в Patrologia Orientalis, t.23 (Paris 1932), p..208-210и p. 182, прим.1. Barhadbšabba довольствуетсяпродолжениемспискаересей.

[xxiii] Socrate Histoire Ecclesiastique, VII, 8.

[xxiv] O. Braun, op.cit., p.23

[xxv] K.Hefele Conciliengeschichte, t.1 (Freiburg i. Br.1873²), p.364-366.

[xxvi] M. van Esbroeck Les Actes armeniens de saint Heraclide de Chypre, в AB, t. 103 (1985), p.124-125 иприм.30.

[xxvii] O. Braun, op.cit.., p.24.

[xxviii] Ibid.., p. 63-65.

[xxix] Ibid., p.68 и параллели, указанные p.122.

[xxx] O. Braun Das Buch der Synhados, Stuttgard und Wien 1900, p.52-53.

[xxxi] Step’annosi Siwneac’ Episcoposi Patmouth’iwn tann Sisaakan, Moscou 1861, p.72. Конецгл.24 [ИсториядомаСюник]..

[xxxii] Cfr. B.Outtier в B. Laourdas et L.G. Westerink Photii patriarchae Constantinopoli Epistulae et Amphilochia, t.3 (Leipzig 1985), p.167-174 сортветомАшотанас..877-878.

[xxxiii] Paul de Taron T‘oult‘ enddēm Theopistey Horom Philosophi, Constantinople 1752, p.241. [= ПисьмопротивримскогофилософаТеописта]..

[xxxiv] Y. GrwlxandaneanT‘oult‘ eraneloy Maštoc‘IArarat, t.35 (1902_, p.748-753 [=ПисьмоблаженногоМаштоца].

[xxxv] M. van EsbroeckSalomon de Mak'enoc' vardapet du VIIIe siecle, в Armeniaca, ed.P.M.Djanaschian, Venise 1969, p.40-42.

[xxxvi]ОбИоаннеМайрагомецисм. G. Garrite La narratio de rebus Armeniae, Louvain 1952, p.279-283.Недавнееисследование A.M. Kenderian Hovhan Mayragomec’i, Yerevan 1973.

[xxxvii] Y. GrwlxandaneanArt.cit., p.748-751.

[xxxviii] Oukhtanes Patmout’iwn Hayoc’, Vałaršapat 1871, p.97-98, конецглавы 57.

[xxxix] Y. Izmireanc‘ Girk‘ T‘

[xl] G. Garrite, op.cit.., p.293.

[xli] Id., p..175-254, для обеих уний стр. 572 и 591.

[xlii] JeanDraskhanakertec‘iYovhannukat‘ołikosiDrasxanakeretc‘woiPatmout‘iwmHayoc‘ ed. M..Emin, Москва 1853, с..28-29.

[xliii] A. Papadopoulos-KerameusT‘oultP‘awtaypatriark‘IarZak‘ariaykat‘ułikosHayoc‘ Mecac‘ в Православный Палестинский сборник, т..31 (1892), с..179.

[xliv] Ibid., p.184-185.

[xlv] A. Heisenberg Graberkirche und Apostelkirche. T.2 (Leipzig 1908), Die Apostelkirche in Konstantinopel, p.110.

[xlvi] Philostorgius Kirchengeschichte, ed. J. Bidez (Berlin 1981²), p.31-32, III,2. Theodoros Anagnostes op.cit., PG 86, col. 909 B.

[xlvii] Idatus, Chronicaв Patrologia Latina, t.51 col.909 B.

[xlviii] Cfr. M. Jugie La mort et l’Assomption de la sainte Vierge. Étudehistorique (Vatican 1944), p.710-726. Сюда нужно добавить непрямое доказательство через легенду о св. Ирине Старшей между 357 и 361: Lesaintcommesymbole, в TheByzantineSaint, ed.S.Hackel, Chester 1981, 138-139.

[xlix] G. Garrite Le calendrier palestino-géorgien du sinaiticus 34, Bruxelles 1958, p.249.

[l] F. Nau Les ménologes coptes arabes в Patrologia Orientalis, t.10 (Paris 1915), p.308.

[li] G. Garrite Le calendrier р..311.

[lii] Id., p.385.

[liii] Id., p.389-390.

[liv] M. van Esbroeck Jean II de Jerusalem et les cultes de S.Etienne, de la Sainte-Sion et de la Croix, в AB 102 (1984), р. 102.

[lv] V. Peri La Pentarchia: stituziune acclesiale (IV-VII) sec.) e teoria canonico-teologaca в Settimane di Studio dell’alto Medioevo, t.34 (1988) p. 209-311.

[lvi] Это прямое следствие применения в 543 г. к Иерусалиму программы четырех патриархатов. Даже эта мера не возвышает римский примат.

[lvii] H. MombritiusSanctuariumseuVitaeSanctorum, Paris 1910, p.508. W. Levison Konstantinische Schenkung uns Silvester-Legende в Miscellanea Francesco Ehrle, t.2 (Rome 1924), p.202-208.

[lviii] D. Stiernion art. Procloв Biblioteca Sanctorum t.10, (Rome 1968), p.1145-1146.

[lix] E. Bihain L’epitre de Cyrille de Jérusalem à Constance sur la Vision de la Croix в Byzantion 43 (1973), p.264-296. Овозражениях J. Vogt , предложившегодату 353 вместо 351 см. M. van Esbroeck L'opuscule "sur la Croix" d’Alexandre de Chypre et sa version géorgienne в Bedi Kartlisa t.37 (1979), p.123-124.

[lx] W. de Vries Rom und die Patriarchaten (см. прим.3),p.9 и 11.

[lxi]В I Patriarcati orientali nel primo millenio (см. прим.9), р..200.

[lxii] H. Kaufhold Die Rechtsammlung (см. прим.17) p.9 иприм.46.

[lxiii]Текстиздансначала O. Braun Des Barsauma von Nisibis Briefe an den Katholicos Akak в Actes du dixième congrès international des Orientalistes Leide 1896, p.85-101 I.B. Chabot Synodicon Orientale p.525-539.

[lxiv] Y. Izmireanc op.cit., p.72.

[lxv] G. Garrite La narratio, p.35, пар..68.

[lxvi] Ibid., par.62-67, гл..18бр..44-46.

[lxvii] Jean Draskhanakertec´I op.cit.,

[lxviii] Kart’lis Cxovreba ed. S. Qauhčišvili, t.1 (Tbilissi 1955), p..137-205.

[lxix] K.Kekelidze Vaxtang Gorgaslis istorikosi da misi istoria в: Etiudebi jeveli kartuli literaturis istoriidan, t. 4(Tbilissi 1957), p.187-201.

[lxx] M. van Esbroeck La Vision de Vakhtang Gorgasali et sa signification, в: Proceedings of the first international Symposium in Kartvelian studies, ed. E. Khintibidze, Tbilissi 1988, 221-228.

[lxxi] G. Garrite Le calendrier, р..411.

[lxxii]Текстколеблетсямежду Kat‘olēakan и Kat‘olisakan, помнениюиздателя, прим.6. Посланиеизданов Ararat, t.30 (1897), p.282.

[lxxiii] Cfr. Eusebius Kirchengeschichte, ed. E. Schwartz, Leipzig, 1908, p.41, 8; II, 1.

[lxxiv] Ibid., II, 23, ed. p. 67, 18.

[lxxv] Ibid.. IV, 5, ed.127, 24-25. Заметим, что цитаты приведены из древнеармянского перевода Евсевия.

[lxxvi]M. van Esbroeck La structure de l'homeliaire de Mush, в: International Symposium on Armenian Linguistics, Erevan 1984, 290.

[lxxvii] H. Kaufhold Die Rechtsammlung p.288, сравни M. van Esbroeck Jean II de Jerusalem р..109-112..

[lxxviii] H. Kaufhold Die Rechtsammlung p.288,M. van EsbroeckL'opuscule "sur la Croix" d’Alexandre de Chypre et sa version géorgienne в Bedi Kartlisa t.37 (1979), p.129-131 остолпесвета..

[lxxix] Ibid.., p.126 о полуарианском происхождении звезд в Видении Константина.

[lxxx] Y. Izmireanc´ p.72-73, где Нерсес обращается с этимк несторианам, которые собирались у памятника Григору Мананджиру.

[lxxxi] M. Tamarati L’Église géorgienne des origines jusqu’à nos jours Rome 1910, p.244-251. Gregorii I Papae Registrum Epistolarum t.2 (erlin 1899), p.324-327. Ed. I.M. Hartmann.

[lxxxii] M. van Esbroeck L’Église géorgienne au Moyen-Age в Bedi Kartlisa t. 40 (1982), p.188.

[lxxxiii] M. van Esbroeck La lettre de l'empereur Justinien sur l'Annonciation et la Noel,в AB 86 (1968), 364-377.

[lxxxiv] M. van Esbroeck L'homelie de Pierre de Jerusalem et la fin de l'origenisme palestinien, в OCP, 51, (1985), р..57-59.

[lxxxv] G. Garrite Le calendrier, р..250. См. отакомконцеспора M. van Esbroeck Le culte de la Vierge de Jérusalem à Constantinople aux 6^e et 7^e siècles в Revue des Etudes Byzantines, 46 (1988), 181-190.

[lxxxvi] T‘iult Mxit‘ar vardapetin or Gošn koc‘iwrв Ararat t.34 (1900), p.122[ПосланиеМехитарапопрозвищуГош]..

[lxxxvii] Y. Izmireanc´ op.cit.., p.220, par.3.

[lxxxviii] W.de Vries Der Kirchenbegrif, p.122.