1900-е гг.Библиография. РФО. РФО* В числе «депутации», которая в 1903 году ездила к митр. Антонию с просьбой о дозволении «религиозно-философских собраний» был и Бенуа (а также Мережковские, Тернавцев, Минский, Розанов, Философов, Бакст). Бенуа был католик, Минский и Бакст иудеи. Самым сенсационным в РФО был разговор о сексе («поле», как тогда застенчиво говорили). Это был конец викторианского запрета на подобные темы. Но сенсация была пустотелая. И религия, и секс сами по себе собравшихся не очень интересовали. Большинство из них были неверующими, религиозный язык служил им для выражения чувств и мыслей, которые намного естественнее было бы выражать на языке безрелигиозном. Следующее поколение уже спокойно говорило о сексе, не поминая религии. Но для этого надо было пройти через пробу: можно ли на религиозном языке говорить обо всём? Выяснилось, что нельзя, что нужен новый язык – а ведь пространство речи о нравственности было монополизировано именно религиозным языком. Кстати, это не показатель ущербности религиозного языка и религии в целом. На языке физики тоже нельзя говорить о сексе, это не обесценивает ни физику, ни секс. Среди деятелей «религиозного ренессанса» были и «сексуальные меньшинства», причём они впервые перестали таиться. Они пытались на религиозном языке оправдать себя – и беда была не в том, что использовали религиозный язык, а в том, что оправдывали то, что в оправдании не нуждается. Последствия монополизма: где религия освящает всё, там и всё запретное прежде всего не бунтует против религии, а пытается добиться её благоволения. Тут рождаются причудливые фантазии о позитивном религиозном значении группового секса, секса с несовершеннолетними и т.д. и т.п. Более того: «обычный» секс, секс в «законном» брачном союзе был в викторианскую эпоху очень относительно «законен». В сущности, «венчанные» муж и жена так же искали оправдания своей половой жизни как гомосексуалы, так же были на подозрении. Вопрос о зле приобретал при этом трагикомический характер: секс – зло, причём зло неизбежное и даже допускаемое Богом; как же может благой Бог допускать секс? А если допускает «законный» секс, то в чём, собственно, разница между ними и «любовью втроём»? Во всех случаях, размышлявшие о сексе и религии попадали в самую простую поведенческую ловушку. Секс был реальным, живым опытом, религия же была внешней идеологией. Пол был фактически, Бог юридически. Конкретное меряли абстрактным. Была тут и логическая ошибка. Люди пытались найти оправдание тому, что считали нормальным, будь моногамия или промискуитет. Между тем, в оправдании нуждалось прежде всего использование религиозного языка нерелигиозными людьми, только поставленными в жуткие условия псевдо-религиозного социума. Существование нормы далеко не всегда нормально - в отличие от существования Бога. * В 1926 году Дурылин перечитывал записи дебатов в Религиозно-философских собраниях 1903 г., где протопресвитер И.Янышев, профессор и бывший ректор Петербургской духовной академии заявлял: "Все противники Церкви - и Ницше, и Спенсер, и Дарвин - разобраны по ниточке в духовной литературе и опровергнуты. Почему не читают её?" А В.М.Скворцов добавлял: "Синод в России есть форма и организация самая совершенная. Он не учреждение светской власти, а собор. Царь есть воплощение народной воли. Его участие в делах Синода есть, в сущности, участие в этих делах самого народа". Дурылин ядовито комментировал: "После кулебяки с визигой и пропустив "баночку", профессор духовной академии садился за очередное "опровержение" ... "Опровержение" читалось из года в год на лекциях и печаталось в никем не читаемых академических журналах. С годами "опровергатель" повышался в чинах и орденах, повышался в объёме живота своего и пышности кулебяк, - наконец, умирал в чине штатского генерала по духовному ведомству и, вместе с пенсией жене, оставлял в назидание потомству несколько пудов своих "опровержений", нужность которых опровергали, в свою очередь, мыши и крысы в книжных складах" (2006, 347). * Ключевский однажды, приехав в Московскую Духовную Академию на торжество, обратил внимание на то, что многие студенты приняли монашество. Причиной тому были уговоры ректора академии еп. Евдокима (Мещерского), который раздавал печатные бланки, где было оставлено место для подписи, а пропечатано было: "Я _______, с детства имея сердечное расположение послужить Богу в иноческом чине"... Ключевский начал свою речь с поздравлений - сперва поздравил новопостриженных иноков с тем, что они "приняли образ ангельский", и добавил, обращаясь к одетым в сюртуки: "А вас, господа, поздравляю с тем, что вы сохранили образ человеческий" (Дурылин, 2006, 189). * Проханов, 162: из-за разногласий с Думой "4 октября 1910 года специальный циркуляр, подписанный министером внутренних дел, призывал к запрещению всех религиозных Богослужений. Вскоре после этого запрета правительство изъяло разрешение на проведение наших конференций, последняя из которых проходила в 1912 году". Глубоковский, против патриаршества и монашества, 1905. 1905 г., будущий обновленец, свящ. в Кирсанове - либеральная статья: за благотворительность, штатский костюм, стрижку волос, Левин, 1998. "В с. Калугино Вас. Ишутину в 1903 году не понравилось, что их местный священник требует от него, чтобы, прежде чем исповедоваться на 1-й неделе Великого Поста, он побывал хотя бы на нескольких службах. Крестьянин жалуется епископу" (Левин, 1998). Имяславие: возрождение в 1990-е, Камчатнов, к примеру. Тут обнажается скрытая ранее суть: имяславие тесно связано с национализмом, с принятием деления на нации как первичного. Это разновидность, говоря богословски, гордыни, поэтому имяславие других обвиняет именно в гордыне: "С богословской точки зрения утрата музыкально необходимой связи между смыслом и звуком есть следствие греха гордыни и наказания за него" (Камчатнов). Грех коллективизма и прогрессизма обвиняет непокоряющихся ему в грехе эгоизма. Fr. Patric Ranson, Persecution des moines du Mont Athos par le patriarcat de Constantinople (Paris: Fraternite orthodoxe saint Gregoire Palamas, 1993).
* М.Тареев: "Семья только в том случае может быть освящена религией, если религия примет под своё покровительство семейный эгоизм, что было в иудействе и язычестве и чего хочет Розанов. Напротив, христиански-святой семьи, христианского государства, христианского народа не может быть, потому что христианство именно в уничтожении границ семьи, государства, народа" (Василий Розанов. Pro et contra. Кн. II. СПб., 1995. С. 65). Розанов уже был достаточно христианин, чтобы хотеть спасения семьи от эгоизма и тления, но он был ещё недостаточно христианин, чтобы не искать этого спасения в Церкви. Так вчерашний язычник загонял в храм скотину для освящения. Человек не может не иметь границ, но по мере отдаления от личности - в семье (не путать с браком), народности, государственности, границы становятся всё толще, причём утолщаются изнутри, так что человеческого в семье меньше, чем в супругах, в народе меньше, чем в семье, а в государстве и вовсе почти нет. * Характерным для тяжеловесной имперской машины было чудо, происшедшее в 1901 году: Иван Проханов отпечатал, минуя духовную цензуру, сборник баптистских гимнов в типографии Министерства внутренних дел. Когда сборник вышел (20 тысяч экземпляров), Синод забил тревогу и вышел казус: сотрудники МВД разыскивали и конфисковывали книгу, на которой было написано, что она издана типографией МВД. Впрочем, тираж разошёлся мгновенно, минуя магазины, так что изъять удалось немногое (Проханов, 119). * В Киеве Религиозно-философское общество было создано по инициативе Экземплярского ок. 1907 г. - впоследствии Экземплярский был изгнан из Духовной академии, а священникам Синод формально запретил быть членами РФО (Зеньковский, Воспоминания, 36) Розанов замечателен естественностью, которая выявляет скрытое у других консерваторов. Вот он ругает "модернизм" Бердяева: не нужно творить, ибо творчество - на час, а "во всём крупном и коллективном" (Церковь, государство, "отчасти и в искусстве") важне традиция. "Ведь послушаешь Бердяева, — придешь к такой чепухе, что каждое поколение «для свежести и правды» должно сочинять новую религию, ибо это будет тогда «свое и энергичное творчество»; послушаешь его, — и «христианами даже нельзя быть», ибо что же «все повторять старые истины из Евангелия». Именно так: христианство должно рождаться каждый день заново. Розанов это отвергает одним странным аргументом - он начинает критиковать аборты. В религиозной реакции борьба с абортами занимает одно из почётных первых мест. С абортами однако борются не ради жизни детей (тогда бы и против войны боролись), а именно для того, чтобы рождение в Духе подменить рождением плотью. "Не надо рождать Евангелие сегодня - лучше роди ребёнка и веди его к священнику, он вас всему научит, что нужно". * В 1900 г. попал под надзор полиции псаломщик Владимир Нечаев - только за то, что однажды, будучи в сюртуке, подменил закашлявшегося псаломщика. Это было воспринято как неуважение к императору - день был посвящён какому-то событию из жизни императорской семьи. Сын Нечаева, ставший митрополитом при большевиках, замечал: "Задолго до двадцатых и тридцатых. Вскоре его, правда, рукоположили, но приход дали самый трудный в городе" (Нечаев, 2004, 13). * Адаскина Н.Л. "Право человека быть божественным..." (Место и значение религиозных мотивов в творчестве К.Петрова-Водкина. - Библия в культуре и искусстве. / Материалы научной конференции "Випперовские чтения — 1995". Вып. XXVIII. М.: Гос. музей изобразительных искусств им. А.С.Пушкина, 1996. 399 с. С. 251-271. Пантеист. "Задача художника ... в том, чтобы обратить человечество к той счастливой и нравственной жизни, которая витает ... в умах многих великих людей. И которая возможна только тогда, как люди снизойдут до простоты и почувтвуют себя братьями и детьми одного небесного отца" (252-3). Антиклеркал. Много расписывал церквей. *Неославянофил ген. А.А.Киреев, 1906: "Чудные корни завалены мусором, и религия - тупым формализмом, внешностью, самодержавие - бюрократией, этические элементы той же религиозной внешностью и ложными учениями". Дневник в ГБЛ, цит. Фирсов, Революция 1917 года и попытки "демократизации" русской церкви. В кн.: Церковно-исторический вестник. 2000. №6-7. С., с. 197, прим. 3. Прот. Г.Шавельский: "К сожалению, руководство церкви в отношении русского народа не было разносторонне воспитывающим. Священнослужители, по большей части, ограничивали свою пастырскую работу церковно-богослужебным делом: совершением богослужений в храме и отправлением треб в домах. Проповедь, когда она раздавалась в церкви, почти всегда была отвлеченной и, так сказать, надземной: она много распространялась о том, как человеку попадать в Царство Божие, и мало касалось того, как ему достойно жить на земле. Из христианских добродетелей вниманием проповедников пользовались почти исключительно две: любовь к ближнему и самоотвержение, — «любите врагов ваших» (Мф. 5, 44) и «нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин. 15, 13), — об этом или прямо, или косвенно говорилось почти в каждой проповеди. Вот эта-то милующая, в течение многих веков простертая над русским народом рука церкви, это постоянное напоминание ему о любви и самоотвержении и вложили в его душу то сокровище, которое он выявлял в великих, но скромных, для глаза незаметных подвигах до революции, и которое он еще выявит и после революции, какие бы потрясения последняя ни произвела в его душе" (С. 164).
1905 год: отзывы епископата. Антиисламский миссионер Миропольский; Н.К.Бонецкая. Русский Фауст и русский Вагнер. - Вопросы философии. - 1999. - №4. Очерк о Флоренском как "посвященном", оккультисте и эзотерике с соответствующими способностями. Автор опровергает как несостоятельный миф о Флоренском как православном патриоте: он отошел от священства и Церкви, назвав ее "догнивающим клерикализмом" (ссылка на 2 том 4-хтомного собрания сочинений, с. 659). Флоренский — Фауст, он стремится не к Богу, а в тварный мир, он алхимик, а не теолог. Молитву он сводит к заклинанию, церковь видит мистериальным институтом. Ему противоположен Вагнер-Булгаков, отрицающий самостоятельное существование слова и потому верящий в продолжение догматического творчества, отказывающийся мыслить об имени оккультно. Противоположно трактуют они имя и икону: Булгаков якобы ее отрицает по-протестантски, считает, что отцы Седьмого собора придавали иконам вспомогательное значение (а ведь это действительно было так!). По Булгакову, икону делает иконой нанесение имени, а не канон или портретное сходство. Подобно Вагнеру, Булгаков не верит в реальную осязаемую близость духовного мира и воздерживается от рискованных экспериментов. В 1901 г. был Высочайше утвержден Комитет попечительства о русской иконописи, под председательством гр. С. Д. Шереметева.
Кондаков: стремление открытого "не христианина" к религиозному, к "восстановлению" иконописи. Резко пытается протрезвить его Чехов (см. очерк Клейна). Пастырь на рубеже эпох. К 150-летию митрополита Антония (Вадковского) // Православная община. М., 1996. № 3 (33). С. 75 - 91. Характерно, что владыка старался не допустить опрометчивых шагов по отношению к Л.Н. Толстому, чей уход от кафолического Православия стал грозным предвестием крушения всех связей между государственной Церковью и либерально настроенным обществом. Подписав Определение Синода о графе Льве Толстом, митрополит с большим тактом ответил на экспансивное письмо Софьи Андреевны и в дальнейшем многократно давал понять Толстому, что для него дверь в Православную Церковь еще не закрылась навсегда. Сама форма Определения — свидетельство об отпадении Толстого от Церкви — является плодом редакторской работы митрополита Антония (первоначальный вариант обер-прокурора Победоносцева представлял собой не свидетельство, а отлучение)1. Но мистическая интуиция любви, собирающей людей в единую святую Церковь, привела владыку позднее к сожалению о том, что Определение вообще было выпущено. В этой связи мемуарист говорит, что митрополиту Антонию очень хотелось отменить ежегодные анафематствования в первое воскресенье Великого Поста.
Храповицкий (Отзывы, 1): группа 32 имеет "чисто партийно-сословный характер" (158), называл их иереями и профессорами "современного декадентского направления, которое в "Церковном Вестнике", в "Богословском Вестнике" и в изданиях светских проповедует республиканские идеи и желает перенести в жизнь Церкви тот совершенно чуждый ей мирской дух жизни, который первоначально выразился в римском праве, затем во французской революции и, наконец, установился в западноевропейских конституциях. Это - дух вечно нескончаемой борьбы против всякой власти, дух прикрытой анархии, совершенно противоположный духу послушания и смиренномудрия, которым обязуется и христианин, вступая в Церковь, и иерей, вступая в клир" (161). Тут та же антимодернистская позиция, что у католичества той эпохи, но она обнажена до комичности, ибо наряду с секуляризмом клеймится и римское право, в котором обнаруживается исток революции. Декадентство! С. 162 "Либеральные духовные писатели". С. 163. "Духовные декаденты". С. 162: "Заведомо лживые или крайне поверхностные писатели". Сила Храповицкого не в том, что он отвергал упреку в адрес епископата, а обращал эти упрёки против духовенства: (против выборов епископов), которое защищает свои сословные интересы, сами обюрократилось. Либералы сознательно восстают "против священных канонов, а следовательно, и против Православия. Им хочется иметь женатых архиереев, двоебрачных иереев, упразднения святых постов, упразднения монашества, ... автономии духовных академий с полной свободой отрицания всех догматов ... батюшки на съездах заявляли желание ходить в светской одежде (рижские съезды), посещать театры (протоир, Светлов в "Богосл. вестнике") ... мало того - не поминать в церкви Государя, сократить священные службы до возможной степени" (165). "Им вовсе не дорога ни Церковь, ни родина, но они испытывают то состояние духа, которое охватывает иногда разошедшуюся пьяную компанию, когда под звуки весёлой музыки каждому хочется сорваться с места и удивить публику какой-нибудь новой фигурой самодельного казачка, хотя и при полном отсутствии умения и ловкости" (1, 176). Критикует "революционное "Общество христианской борьбы", в котором, впрочем, участвуют два-три духовных профессора", за требование собору осудить самодержавие - но при этом указывает, что абсолютность требований самодержца не указ христианину, ибо надо слушать больше Бога (165). "Наши доморощенные богословы "Нового Времени", уже открытые нигилисты, отрицатели догматов, будущей жизни, святых таинств, евангельских чудес, всего Ветхого Завета, принципиальные эротоманы, современные николаиты, интеллигентные хлысты, требовавшие на страницах "Нового Времени" таких невероятных вещей, чтобы после таинства брака супружеское совокупление совершалось в самом храме Божием, вероятно - при огромном количестве любопытных зрителей" (1, 166). Критика Папкова - "водворить в церковной жизни парламентарство, т.е. всеобщую борьбу за власть и право там, где предписана Господом взаимная уступчивость, послушание и отречение от себя. Требуются права для прав, свобода для свободы - при отсутствии в сознании авторов всякого содержания той церковной жизни, для которой они желают всеобщего деятельного участия" (1, 171). Пусть епископы назначают депутатов дополнительных. "Здесь уже не борьба за права и за честь, а общее служение великому делу Царства Божия, в котором никому не тесно" (1, 181). Мифы сознания: идея того, что реформа есть "возвращение". Из Записки 32-х: "Необходимо, чтобы церковь возвратила себе всю силу плодотворного влияния на все стороны жизни человеческой" (цит. по: Полуянов и Соловьёв, 2004, с. 28). Миф о том, что достаточно освобождения в упралвении: "Только свободно самоуправляющаяся церковь может поддерживать в совокупности чад своих полную, сыновне чистую веру в себя" (цит. по: Полуянов и Соловьёв, 2004, с. 28). Фирсов считает, "в эпоху последнего царствования существенно уменьшилась степень влияния Церкви не только на народ, но и на царскую чету" (Фирсов, 1996. С. 15). Однако, влияние Церкви на двор и ранее было ничтожно мало, просто теперь двор стал использовать Церковь, а ранее попросту игнорировал её. Нищета: Серафим еп. Полоцкий, 1905: "По оплате всех обязательных сборов, в весьма многих церквах не останется сумм, о которых бы прихожанам можно было рассуждать ... Что же касается весьма слабого развития приходской благотворительности, то это явление будто мало зависит от существующего строя приходской жизни, а основывается на психологии самого народа. Подтверждением сего ... могут служить волостные сходы, где уже крестьяне чувствуют себя вполне хозяевами дела, и на этих-то сходах всякие благотворительные затеи ... обыкновенно проваливаются" (1, 211).
Кишиневские миссионеры против указа 17 апреля 1905 г. (Отзывы, 1, 247): "Изданные государственной властью законы о праве прелюбодеев вступать в новый брак и о производстве работ в воскресеные и праздничные дни противоречат Священному Писанию и учению Церкви". "Расколо-сектанты свободно могут строить храмы, школы ... православная община, по-прежнему, будет управляться административным порядком". Дать ту же свободу, обеспечить духовенство жалованьем от казны или от общины. Церковь "на отпадение некоторых своих членов в расколо-сектантство или в иное инославное и иноверное исповедание не может смотреть равнодушно ... не может, в силу своего Божественного назначения, допускать для своих членов той религиозной свободы, которая допущена государством в указе от 17 апреля" (248). Против п. 2 указа о дозволении после 14 лет самостоятельно выбирать веру, против разрешения католикам и расколо-сектантам принимать подкидышей и крестить их. "Предоставление права одной лишь Церкви крестить подкидышей не нарушает свободы совести - в виду того, что ни над кем не производится насилие" (249). Со ссылкой на Карф. 69, 71, 95, 104 и 120 требуют помощи от государства против инославных. "Христианский вид взаимных отношений между Церковью и государством - тот, когда они единством веры и духа входят между собою в общеполезный союз, т.е. когда государство принимает под свою защиту права и законы Церкви, без посягательства на их целость и независимость, и своими средствами помогает ее действительному благоустроению и благоденствию, и когда Церковь со своей стороны, не теряя своей свободы и прав, может, без ущерба для себя, сообразовываться в своих делах с постановлениями государственными, освящает, чтит и охраняет государственную власть" (1, 249). Собор должен рассмотреть вопрос о том, лишаются ли благодати священники-прелюбодеи и расстриги, действительно ли рукоположение нецеломудренных лиц, о хиротонии епископов без пострига.
12 декабря 1904 года. Указ о предначертаниях к усовершенствованию государственного порядка. "Об усовершенствовании общественного порядка" (название проверить: ПСЗ-3, Т. 24, №25495). В тот же день издано Положение Комитета министров о немедленном прекращении действия принятых по делам религиозного свойства в административном порядке мер взыскания. При комитете создана комиссия для пересмотра узаконений о правах старообрядцев и сектантов. Конец декабря 1904 г. Митр. Антоний Вадковский направляет царю записку "Вопросы о желательных преобразованиях в постановке у нас Православной Церкви", прося "большей свободы в управлении ... внутренними делами" Церкви в обмен на укрепление функции "опоры православного государства". 19 февраля 1905 г. министры внутренних дел и юстиции издают циркуляры об устранении "административных стеснений" в религии. 1905 г., февраль-март. Комитет министров Витте рассматривает проблему веротерпимости. В марте Витте одобрил записку митр. Антония Вадковского, встретился со столичным духовенством говорил о необходимости Церкви участвовать в борьбе с революционными настроениями. Витте создает при Комитете Особое совещание по церковным вопросам из либеральных профессоров духовных академий, те составляют записку "О современном положении Православной Церкви", более радикальную (т.н. "Записка Витте"), в которой говорят о "возврате к прежним каноническим формам церковного управления" - допетровским, да и к выборам апостолов. Записка отправлена царю в январе, 28 марта 1905 г. опубликована в "Слове". Победоносцев составил свою записку "Соображения статс-секретаря Победоносцева по вопросам о желательных преобразованиях в постановке у нас Православной Церкви". - видимо, подписал текст Рункевича, нашлись текстальные совпадения с его диссертацией. Против патриаршества: "Бездействие церкви зависит от её собственного бессилия, но отнюдь не от засилия государства" (Цит. по: Федоров, 2003. С. 251). Записка подана царю 12 марта 1905, им передана Витте. Витте ответил докладом "По поводу соображений статс-секретаря Победоносцева по вопросам желательных преобразований в постановлении у нас Православной Церкви" (проверить: почему у Витте постановления вместо "постановки"). 13 марта 1905 г. Николай передаёт вопрос из комитета министров в синод, но и синод высказался за созыв поместного собора и реформы. 17 марта 1905 г. в петербургском "Церковном вестнике", органе духовной академии, по благословению митр. Антония Вадковского печатается статья "32-х" петербургских священников "О необходимости перемен в русском церковном управлении". Предварительно эти священники побывали у митрополита и просили его помочь созыву Собора (Петров Г. Почему 32? // Русское Слово. №87. Март 1905). Выборы епископата, недопустимость перевода с кафедры на кафедру, уменьшение размеров епархий, соборность в управлении епархией (пресвитеры как советники епископа). На основе группы 32 создается Союз Ревнителей Церковного Обновления - 19 октября 1905 г. Союз принимает "Проект церковных реформ" с акцентом на выборность, подотчетность настоятелей монахам, самоуправление прихода. Оп. Церковный вестник, 1906, №№3, 6. Проект упоминал: "полное и живое единение между всеми христианскими церквами", призывал к "обновлению всех сторон жизни посредством достижений науки и искусства" (Цит. по: Федоров, 2003. С. 253). 22 марта 1905 г. Синод подаёт царю доклад о восстановлении патриаршества и о созыве собора: "Всеподданейший доклад о преобразовании управления Российской Церковью на соборном начале". 31 марта царь в своей резолюции признает собор "неблаговременным" и отправляет в отставку товарища обер-прокурора Саблера, поддержавшего епископов, на его место ставит сторонника Победоносцева А.А.Ширинского-Шихматова. Против Вадковского и созыва собора выступила группа Новосёлова, намекавшая, что митр. Антоний сам хочет патриаршества и обвинившего группу 32-х в "церковном перевороте" (Московские ведомости. 25 и 26 марта 1905 г.). 17 апреля 1905 г. Пасха. Указ об укреплении начал веротерпимости, позволявший переход из православия в другие христианские исповедания и возврат в "прежнюю веру" (например, ислам). Но в целом нехристианские исповедания оставались дискриминированными. С 1 апреля 1905 по 1 января 1909 в России было 308 758 случаев выхода из православия, в т.ч. 167 957 католиков на западе страны, 12 068 лютеран в Прибалтике, 49 799 мусульман в Татарии и Башкирии (Русское православие. Вехи истории. М., 1988. С. 398). 27 июля 1905 г. Синод по требованию Победоносцева разослал епископам опросный лист о желаемых преобразованиях. Победоносцев надеялся, что епископы проявят консерватизм. Коллективные ответы монахов Валаама, съездов епархий Омска, Курска, Киева, Иркутска, Ярославля. Летом 1905 года начались съезды духовенства, изредка с участием мирян, по епархиям. Впрочем, съезд в Гродно, к примеру, решал вопрос противостояния католичеству. Съезды выступали за созыв собора. Грузинское духовенство в мае на съезде высказалось за независимость Грузинской Церкви. Власти разогнали священников казаками с нагайками, затем сместили экзарха Грузии. Духовенство радикализировалось и стало уже требовать не автономии, а автокефалии. Распря белого и черного духовенства, епископов и приходского духовенства, сельского и городского духовенства, - сугубо материальный и вторичный конфликт. 8 августа 1905 министр внутренних дел Булыгин рассылает секретный циркуляр с требованием "приостановить переход в иные веры" (Цит. по: Федоров, 2003. С. 255). Во второй половине 1905 года из-за беспорядков закрыли почти 50 семинарий. Учащие и преподаватели духовных академий требовали академической свободы, дарованной 27 августа 1905 года временным законом об автономиях университетов. 4 декабря 1905 года новый закон о печати упразднил предварительную духовную цензуру (в подготовке закона участвовали еп. Антонин Грановский и проф. СПБДа прот.А.П.Рождественский. 19 октября 1905 г. отправлен в отставку Победоносцев. 20 октября 1905 г. обер-прокурором назначен А.Д.Оболенский, сочувствовавший реформам, его заместителем П.И.Остроумов, бывший директор хозяйственного управления синода. 4 ноября 1905 г. в синод назначили представителей белого духовенства - протопресвитера придворного духовенства Иоанна Янышева и военного Александра Желобовского. 18 ноября 1905 г. Синод издал постановление о приходах, предписывая общим собраниям прихода избрать церковно-приходские советы. 17 декабря 1905 г. царь принял митрополитов и заявил о согласии на созыв собора. 27 декабря в рескрипте на имя митр. Вадковского царь объявил о намерении созвать собор (17 декабря он огласил это на встрече с митрополитами в Царском Селе). Подводя итоги 1905 г. "Церковный вестник" писал: "Целая пропасть отделяет нас от вчерашнего застоя, который - даст Бог - уже не вернётся" (цит. по: Полуянов и Соловьёв, 2004, с. 35). 14 января 1906 г. Синод выносит определение об учреждении Предсоборного Присутствия под председательством Вадковского - первое заседание 6 марта 1906 г. В присутствие входил обер-прокурор с заместителем, 10 иерархов, 7 священников, 21 профессор духовных заведений. К осени 1906 г. "повсюду расцвело хулиганство: прервались богослужения, возле храмов собирались толпы, оскорблявшие молящихся", "вся жизнь приходов почти замерла" (Цит. по: Федоров, 2003. С. 262). 5 октября 1906 г. издан указ "Об отмене некоторых ограничений в правах сельских обывателей", позволивший крестьянам постригаться и рукополагаться без "увольнительных от общины свидетельств". 15 декабря 1906 г. Предсоборное Присутствие было закрыто по совету Столыпина - перед созывом Второй думы. 25 апреля 1907 г. царь наложил резолюции на итоговый доклад Предсоборного присутствия: "Собор пока не созывать" (Вадковский надеялся на собор на Троице 7 июня или на Успение). Столыпин, выступая в думе 6 марта 1907 и 22 мая 1909 гг., возражал против каких-либо церковных изменений и собора. 28 февраля 1912 г. синод создал Предсоборное Совещание из 7 человек, которое действовало до апреля 1913. Но Царь не ответил на просьбу о созыве собора и в этот раз. Остался на бумаге и законопроект о реформе прихода, разработанный к 1914 г.
11 декабря 1905 г. Положение о выборах в думу дало духовенству право избираться на основании имущественного ценза (повторено 3 июня 1907 г.). При выборах в Третью думу секретные циркуляры предписывали ограничить участие в выборах священников "левее октябристов" (Цит. по: Федоров, 2003. С. 265). В первой думе: шесть священников - все у левых и у центра, два епископа - оба правые. Вторая дума: два епископа - один у октябристов, другой у правых, из 11 священников 3 у кадетов, 4 у эсеров, 4 у октябристов и правых. В третьей думе 45 духовных лиц: еп. Платон Рождественский правый, Георгиевский умеренно правый, 15 священников у правых, 13 - умеренно правые, 2 - националиста, 9 - октябристов, 4 - прогрессистов. В Четвертой думе - по два депутата у прогрессистов, октябристов, центров, 19 умеренно правые, остальные 19 священников и оба епископа - правые. Избирательный закон 1907 г. запрещал духовенству присоединяться к левым фракциям в думе.
К.Перевозников в статье "Почему молчит духовенство?" жаловался: "У мужика есть много способов хоть искать ... удовлетворения своих обид: к его услугам и земский начальник, и уездный съезд, и уездный член суда, и окружной суд, и судебная палата, и сенат. ... Но кому, кроме Бога, поведает печаль свою духовенство? ... епископ может лишить вас и вашу семью куска хлеба, заклеймить вас званием преступника, лишить свободы заключением в монастырь, запретить священнослужение, низвести в причетники, - словом, одним взмахом пера ... отнять у вас всё то, что вправе отнять только беспристрастный, лично не заинтересованный суд" (Церковная реформа. Сборник статей духовной и светской печати по вопросу о реформе. СПб., 1905. С. 35). * Дурылин (2006, 516) вспоминал устный рассказ Бирюкова: в 1909 году Толстой был на дворянском собрании в Туле, и там один господин восторженно заявил: "За веру мы готовы - на костёр, за царя - готовы на плаху, за отечество - на смерть..." "А за двугривенный - на всё", - договорил Толстой. |
